Её жизнь была прекрасна – десятый класс, скоро лето! Она говорила, как пела; смеялась – как птичка. В те дни цветущая черёмуха волнующе заполняла знакомые улицы, мягкие облака никуда не спешили по прозрачному небу, деревянные скамейки в городском парке до вечера оставались тёплыми и уютными.Видеть и чувствовать – это же так замечательно! А слышать шум окружающей жизни она не хотела.
Александр ВИН
ФАКТ АБСОЛЮТНОГО СЛУХА
Её жизнь была прекрасна – десятый класс, скоро лето!
Она говорила, как пела; смеялась – как птичка.
В те дни цветущая черёмуха волнующе заполняла знакомые улицы, мягкие облака никуда не спешили по прозрачному небу, деревянные скамейки в городском парке до вечера оставались тёплыми и уютными.
Видеть и чувствовать – это же так замечательно!
А слышать шум окружающей жизни она не хотела.
Удобная вещь – наушники.
С самого утра, привычные, красивые, нисколько не кажущиеся чем-то лишним, посторонним, скорее, наоборот, вызывающие тревогу своим редким отсутствием.
Свобода!
Никто не мог заставить её слушать то, чего она не хотела услышать.
Наушники, белые провода, музыка.
Голос таинственных книг.
Или краткие интересные новости.
Или телефонный смех нужного человека.
Удобно.
Однажды отец, побледнев жёстким лицом и, не глядя ни на кого за семейным столом, произнёс в её сторону:
– Сними…
Повторил.
Не дождавшись, протянул руку, сорвал наушники с её головы и бросил их на пол.
Внезапная боль, долгая обида.
Отец выдохнул, выронил тогда из дрожащей руки хлеб:
– Никогда не садись за наш стол так, с этими…
Люди в наушниках казались ей своими.
И смешные мальчишки с прекрасными глазами, и многозначительные ровесницы, и взрослые задумчивые женщины.
Конец ознакомительного фрагмента.