– Смените тон, Андрей Васильевич! – акудахтала бывшая пациентка. – Я, между прочим, даю ценные показания!

– Дадите их в другой раз, – нетерпеливо предложил врач.

– Я – важный свидетель обвинения! Эй, товарищ прокурор…

Халюкин медленно встал. Упёр кулаки в столешницу, и нежданно заорал:

– Вали отсюда, толстая шалашовка, быстро!

Дамочка подпрыгнула и ретировалась. Халюкин сел на стол и закурил. Спросил без предисловий:

– Ты почему здесь?

Жаннетта Петровна просунула негодующий нос в дверную щель:

– Я буду жаловаться вашему начальнику!

Халюкин невнятно рявкнул, нос исчез.

Бутербродов решительно закрыл дверь на защёлку, подошел к другу и сказал просто:

– Я был неправ, Антоха, каюсь! Выслушай меня, пожалуйста, внимательно! Мне очень нужна помощь!.. Всё началось на пикнике у Барина…

К синей иномарке, небрежно брошенной у здания прокуратуры, подъехала полицейская машинка. ДПС ГИБДД. Бравые сержантики окружили «Мерседес», достали блокнотики.

– Так и есть! – воскликнул один. – Те же номера, цвет, модель.

– Звоним в розыск? – спросил напарник. – Судя по ориентировке, помимо угона, на тачке висит ещё и убийство…

– …История, как сам понимаешь, не похожа на правду, – заметил Халюкин. Друзья сидели друг против друга. Между ними стояла пепельница, наполненная доверху окурками.

– Но я тебе верю. Ведь ты мой друг, – сказал очкарик и подал руку через стол. Крепкое рукопожатие прервал телефонный звонок.

– Халюкин… Сейчас буду, – очкарик положил трубку городского аппарата. Подмигнул доктору: – Жаннетта Петровна уже наябедничала.

– Она может, – усмехнулся и доктор.

– Короче, едь к Барину. Вот ключи от моего авто, – прокурор достал маленькую связку. – Я позвоню Артюхе, обрисую ситуацию, так что нежданным гостем не будешь. Сам подрулю через пару часиков.

– У меня с собой синяя иномарка, – возразил доктор. – Я её угнал у своего охранника… точней, бывшего охранника. Да и треклятая книга в машине.

– Хм, – самодовольно гмыкнул прокурор. – Лучше не светиться на этой тачке. Вполне вероятно, что она уже в розыске.

– Хорошо, – согласился Андрей, подумав. – Забери только шлюху в книжной обложке. – Он бросил другу связку ключей. – Тачка рядом с прокуратурой.

Трое верных друзей сидели за круглым столиком в гостиной усадьбы Барина и пили пунш. Посреди столешницы лежала подружка дьявола. Признаков жизни книжица в черной обложке не подавала. Что творилось у неё на уме, никто не знал.

– Она, правда, тебя соблазняет? Прямо как баба?! – удивлялся Барин, кивая на томик.

– Ну, типа того, – усмехнулся Андрей Васильевич. – Только вот при свидетелях трахать мою душу она стесняется, так что увидеть воочию наше соитие не получится.

Кошки смертны, значит все те, кто смертен – кошки. Все кошки полосаты. Конфуций смертен, значит он полосат. Не о том болтаете, ребятки…

– Итак, парни, – прокурор достал служебный блокнот. – Тихонова Агафья Васильевна. Пятидесятого года рождения, русская. Официально нигде не работала. Проживала по адресу: улица Набережная, дом четыре. Известна среди соседей, как гадалка и ясновидящая. Шесть месяцев назад она выехала в неизвестном направлении.

– Гадалка и ясновидящая – это одно и то же, – заявил Барин.

– А не пофиг?.. – заносчиво отбрил его очкарик.

– Пофиг! – остановил перепалку Бутербродов. – Ты лучше скажи, Антох, может, у Агафьи есть родственники? Она говорила тогда, что её бабушка Тарасия…

Прокурор сердито смотрел на бизнесмена. Тот усмехнулся и согласно кивнул.

– Пофиг, лады.

Барин подтянул к себе томик, провел пальцами по корешку.

– Слушай, Бу, а зачем тебе эта Агафья? Можно просто сжечь книжку, и дело с концом. Да хочешь, я и сам это сделаю?

Книжка мгновенно отрастила толстенькую ножку и со всей силы пнула Барина по пальцам. Бизнесмен взвыл и затряс кистью.

– Мля!..

Прокурор по инерции схватился за пистолет, однако никакой причины, заставившей друга орать от боли, не увидел. Книга ехидно смеялась про себя, лёжа на круглом столике в исходном состоянии.

– Очкарик, расслабься, – попросил доктор. – Эта сука ударила Барина, только и всего. А ведь могла и укусить.

Врач схватил книжицу и на вытянутых руках вынес её в другую комнату. Через минуту вернулся.