Прикупил нового, необходимого для отдыха в круизе шмотья, и двадцать девятого декабря в шесть часов утра самолёт, в котором я находился, взял курс из Москвы в сторону столицы Каталонии.

Сюрпризы начались ещё до отлёта, но об этом по порядку. В Шереметьево я отыскал место, где всех участников нашего организованного тура поджидала старшая группы. Как оказалось, позже, в её обязанности входила так же роль гида на протяжении всего двухнедельного плавания. Мы мило познакомились, обменялись комплиментами, и я, получив наушники для пользования во время экскурсий, отправился на таможенный контроль.

Поболтавшись по дьюти-фри, на всякий случай прикупил там парочку бутылей вискача, коробочку конфет, набор шоколада и понял, что для встречи и знакомства со своим напарником по гостиничному номеру и каюте вполне готов. Заглянул и в парфюмерный отдел и, пока выбирал приемлемый для себя одеколон, чуть не опоздал на посадку.

Возле турникета для выхода на самолёт с круглыми от негодования и возмущения глазами стояла наша старшая по имени Галя и хлопала накладными ресницами, потому что слов в мой адрес у неё уже не было. Чтобы не обострять ситуацию, я чмокнул её в щёчку и всунул в руку шоколадку, и мы под негодующие восклицания работников аэропорта проследовали в автобус, который доставил нас к трапу самолёта.

Пассажиры в салоне воздушного лайнера уже расселись, и я без толкотни, спокойно, проследовал по свободному проходу к своему месту. Повесив тёплую куртку на крючок, а пакет из дьюти-фри засунув в верхнее багажное приспособление, сел на крайнее, принадлежащее мне кресло. Рядом с собой тут же обнаружил красномордого широкоплечего мужика лет сорока, незамедлительно толкнувшего меня фамильярно плечом:

– Ага, вот и ты... Наверное, Стас? С тобой, что ль, буду две недели делить участь счастливого компаньона?

Мы смерили друг друга взглядами, и не знаю, как он, а я был в шоке - мужик, похоже, был здоров выпить и не отличался большим тактом и интеллектом:

– Да, Стас, с кем имею честь познакомиться?

Мужик осклабился:

– Ты чего, паря, в натуре корчишь из себя козырного? Дмитрий для тебя. Для простоты общения Митя, можно даже Митяй.
– И он протянул мне свою ладонь величиной с лезвие лопаты.

Мне ничего не оставалось делать, как протянуть навстречу свою руку, тут же потонувшую в лапе моего будущего компаньона.

– Да, паря, ты, кажись, акромя своего хрена, ничего больше толкового в руки не брал?
– И он загоготал так своей шутке, что большинство пассажиров салона самолёта сдвинули глаза в нашу сторону.

От Дмитрия несло всеми оттенками запаха ранее выпитого алкоголя, от которого меня сразу же замутило, и я решил тут же изменить амбрэ и заодно заручиться хорошими взаимоотношениями на будущее. Пока я выяснил у своего товарища по скорому счастливому времяпровождению, откуда он и чем в жизни занимается, самолёт наш взмыл в небо, и вокруг началась обычная во время полётов суета.

Мой напарник несколько раз кинул недвусмысленный взгляд на мой пакет из дьюти-фри, стоящий на верхней багажной полке. В нём бессовестным образом дразняще выделялись контуры коробки с бутылочками "Блэк Лэйбл".

– Митя, у тебя, похоже, буксы горят, может, по маленькой, но у меня нет стакана, и надо провернуть операцию незаметно для окружающих...

– Паря, какие вопросы! Снимай с полочки свой пакетик и дозволь мне похозяйничать, с Митькой не пропадёшь, но горя схватишь...
– и мой новый знакомый вновь разразился таким хохотом, что мне стало плахетко, а пассажиры с находящихся напротив боковых сидений округлили глаза и закачали головами.

Ну, зачем я буду долго описывать, как нефтяник из Тюмени, ловко прикрывшись лацканом огромного размера своего пиджака, с оглядкой наливал в походные складывающиеся стаканы мой виски и в один присест опрокидывал эту изрядную порцию в разверзнутую пасть.

Замечу, я остановился на одном таком стаканчике, содержимое которого разделил на три захода, да и то для шести утра это была для меня убойная доза.

После своего третьего вбрасывания Митя всё же осоловел. Понятное дело, грамм четыреста пойла он вкинул на старые дрожжи, и градус заимел силу. Мужик отрубился, чему я несказанно обрадовался.

Не стал будить его для приёма поданного стюардессами обеда, а сам для себя решил, что обязательно поем, - хорошо закусить мне уже было необходимо. Схожу в туалет и на парочку часиков подамся примеру моего компаньона, успешно врежу на массу. При всей абсурдности начала моего путешествия, чувствовалось, что я начал отмежовываться в мыслях от всех навалившихся на меня за последнее время неприятностей.

Чуть пошатываясь (а сто пятьдесят с утра - и для меня доза не хилая), двинул по проходу в сторону гальюна и... Через четыре ряда от моего места, в компании старого приятеля Толика, сидела моя Татьяна, а точнее, бывшая моя, чуть не ставшая женой вероломная тварь. Ну, что тут сказать? Сказать, конечно, было что, но некому и зачем? Одно мне стало окончательно ясно - отпуск мой был испорчен бесповоротно!