Таким образом, «шведская модель» исходит из следующего: государство не вмешивается в производственную деятельность предприятия, но регулирует социальные издержки рыночной экономики особой социальной политикой на рынке труда. Необходим максимальный рост производства частного сектора и при этом как можно большая функция государства в распределении, потреблении и перераспределении национального дохода в целях повышения жизненного уровня населения.

Несмотря на большие успехи Швеции, имелся и ряд издержек: цены росли быстрее, чем в большинстве других стран ОЭСР, а ВВП увеличивался медленнее, почти не росла производительность труда. За полную занятость пришлось заплатить скромным экономическим ростом и инфляцией. В 80-е гг. эти процессы усугубились. Если в 60–70-е гг. «шведская модель» изучалась политологами и экономистами всего мира как один из вариантов «третьего пути» развития капитализма, то в 80-е гг. в связи с кризисными явлениями в самой Швеции и возобладанием неоконсервативной доктрины на Западе, она стала вызывать все большую критику. Особенно критиковалась «уравнительная политика», что, считалось, приводит к ослаблению «стимулов интенсивно работать и экономить».

Швеции, как и другим Скандинавским странам, трудно признать, что их модель, дающая гарантированность и стабильность жизни, дала сбой. Сохранение в будущем двух основных целей «шведской модели» – полная занятость и равенство – потребует новых методов, которые должны соответствовать новым условиям. Дискуссионным остается и следующий вопрос: сохранятся ли особые положительные черты «шведской модели» в будущем, или же эта модель соответствовала лишь особым условиям послевоенного времени?

В начале 50-х гг. стремление Скандинавских стран к сотрудничеству в масштабе всей Северной Европы усилилось. В 1952 г. по инициативе датского правительства была создана консультативная региональная организация, которая состояла из депутатов парламентов и представителей правительств сначала четырех, а с 1955 г., включая Финляндию, пяти государств. Новая организация получила название Северного совета. Совет заседал ежегодно открыто и поочередно в столице одной из стран-участниц и вырабатывал рекомендации по сотрудничеству стран и заслушивал сообщения о реализации такого сотрудничества. Формально Северный совет не ограничивал себя обсуждением каких-либо вопросов, однако изначально негласно вопросы военной политики и проблемы взаимоотношений Скандинавских стран с великими державами не рассматривались. Северный совет ускорил унификацию законодательства и судопроизводства стран-участниц, устранил препятствия к передвижению рабочей силы между ними (общий северный рынок рабочей силы с 1954 г.), наладил сотрудничество в области воздушного сообщения и иного транспорта, в сфере науки и культуры. Наименьшие успехи сотрудничество Скандинавских стран сделало в чисто экономической области. Несмотря на повышающийся товарооборот между этими странами, таможенные барьеры все же сохранялись. Неоднократные попытки создания таможенного союза не вышли за стадию переговоров. Однако в конце 1959 г. – в ответ на создание замкнутого Общего рынка (ЕЭС) – в Стокгольме была учреждена Европейская ассоциация свободной торговли (ЕАСТ), объединившая семь стран, в том числе Швецию, Норвегию и Данию. В 1961 г. к ЕАСТ примкнула в качестве ассоциативного члена Финляндия, а в 1970 г. – Исландия. В конце 60-х – начале 70-х гг. сложилось своего рода северное содружество наций, подкрепленное подписанием в 1962 г. Хельсинкского соглашения. Это содружество достигло значительной реальной всесторонней интеграции при сохранении разной внешнеполитической ориентации. Фактически создание Северного совета являлось альтернативной политикой стран Северной Европы на попытку полной интеграции их в различные международные организации. На протяжении послевоенных десятилетий Скандинавские страны пытались выработать свою внутреннюю политику. Так, членство этих стран в НАТО ограничивалось проблемами безопасности без антикоммунистической истерии. Мало того, они не раз протестовали против агрессивных действий США в мире. Позиция Скандинавских стран в ООН также резко контрастировала с позицией США и других западных держав, например, в вопросах о приеме новых членов, о восстановлении прав Китая в ООН, о вооруженном конфликте 1956 г. и кризисе 1958 г. на Ближнем Востоке и пр.

Такая позиция представителей Скандинавских стран на мировой арене была обусловлена тем, что внутри Северного региона не прекращались массовые выступления против разных событий и явлений мирового масштаба: ядерного оружия и его испытаний, американской агрессии в Корее и Вьетнаме, вступления в Общий рынок, баз НАТО, колониализма, расизма, возрождения германского милитаризма.

В то же время практически все страны Северной Европы приветствовали развитие международных связей в гуманитарной, правовой, экономической сферах, а также в вопросах безопасности. Они стали активными участниками Совета Европы и Организации экономического сотрудничества и развития, а также в организации Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (первое заседание СБСЕ состоялось в Хельсинки в 1975 г.).

Одним из активных организаторов СБСЕ был президент Финляндии Урмо Кекконен, который занимал свой пост с 1956 по 1982 г. (его миролюбивая внешняя политика и забота о добрососедских отношениях с СССР и тем самым сохранение независимой политики Финляндии вызвала такую симпатию у избирателей, что в 1973 г. был издан особый закон, продливший срок его полномочий, а в 1978 г. вновь 82 % избирателей проголосовало за него).

Если в первые послевоенные десятилетия успешное социально-экономическое развитие стран Северной Европы служило опорой для независимой и альтернативной внешней политики, то кризисные явления 70-х гг. заставили руководство стран Северной Европы пересмотреть свою политику по отношению к интеграционным проблемам. В 1972 г. Дания вошла вместе с Великобританией и Исландией в ЕЭС. В это же время такое же приглашение получила Норвегия, но проведенный референдум не принес победу сторонникам интеграции. Только в 1995 г. Швеция и Финляндия становятся полноправными членами ЕЭС. Этот шаг вызвал внутри стран протест, что неудивительно вследствие многолетней приверженности этих стран к самостоятельной политике. Так, норвежские избиратели после решения правительства о вступлении страны в Единую Европу, вновь высказались против этого решения.

Таким образом, перед странами Северной Европы встала проблема выбора. С одной стороны, разочарование в вечности «шведской модели», надежда на новое процветание благодаря европейской интеграции, с другой, боязнь потерять политическую самостоятельность, утратить преимущества протекционистской экономической политики заставляют Североевропейский регион вновь искать свое место в международной системе отношений.

Поражение Италии во Второй мировой войне нанесло итальянцам большую моральную травму. Страна находилась в состоянии хаоса. Послевоенная ситуация осложнялась тем, что страна потеряла одну треть национального богатства, 330 тысяч погибли и 85 тысяч были ранены. По окончании войны остро ощущался недостаток продуктов питания, процветала спекуляция и черный рынок. Инфляция приобрела огромные размеры, безработица охватила 2 млн человек. Территория страны была оккупирована англо-американскими войсками. Такой ценой заплатила Италия за участие в войне.

Вместе с тем итальянцы приобрели опыт борьбы с фашизмом, а характер и традиции движения Сопротивления наложили свой отпечаток на развитие демократии первых послевоенных лет. Партии рабочего класса, игравшие ведущую роль в антифашистском Сопротивлении, стали массовыми (компартия насчитывала свыше 1,5 млн членов, социалистическая партия – 0,7 млн) и имели большой политический вес. Между левым и правым полюсами, в центре политической шкалы находилась еще одна массовая партия (свыше 1 млн чел.), имевшая заслуги в Сопротивлении – Христианско-демократическая партия (ХДП) [1] .