Многие невольно представляют, что будущее связано прежде всего с техническими достижениями. Говорят ещё об информационной революции и многом другом. Но не техника является самым главным и важным символом будущего и идущими к нам вместе с ним изменениями.

Символом будущего является иное развитие человека – вертикальное, духовное и нравственное. Но можно запустить и другое.

Человек с техникой, но без души – это печник в концлагере Освенцим или Заксенхаузен. В будущее пропускает нравственная позиция, а не зомбирующие электронные игры. Разрушать настоящее можно с помощью социально-политических технологий, спасти будущее можно только «экологией» смыслов и ценностей.

Главное, что новые технологии позволяют добиться извне общества с помощью набора социальных технологий, внутренних изменений в том или ином обществе, разрушительных изменений вне зависимости от желания самого общества и при потере им контроля над своей жизнью. Так действует в человеческом организме вирус – он проникает в организм, не обнаруживаемый иммунной системой. Социальные технологии «цветных революций» тоже запускают системы разрушения, деградации общества, мимикрируя под социально позитивные процессы, например, демократию, борьбу за законность, права, справедливость, правду или свободу.

Надо понять простую и незатейливую истину: прошлой истории больше не будет. Не будет той истории, где совокупный результат получался как незапланированный стихийный результат совокупных действий всех людей. Мир стал совершенно другим. Вот и наши близкие соседи показывают кое-что очень важное из этого нового управляемого мира: это, конечно, я говорю про Украину.

У одних будут внешние цели, которые и начнут определять направление совокупных усилий человеческих сообществ, а у других будет возможность эти цели разрабатывать, формулировать и определять ценности и смыслы для таких целей. В этом смысле Ф. Фукуяма прав со своим тезисом о «конце истории»: для большинства человеческих сообществ и людей история закончилась. Для них не существует будущего, отсутствует возможность самостоятельного развития и попадания в это Будущее. Для них существуют границы и направление развития. И эти границы задаются извне теми самыми технологиями, например, так называемых «цветных революций».

Вопрос «цветной революции» для России – это не вопрос того, случится это или не случится, это не вопрос выбора. Это неизбежность, что диктует другое отношение, решение и действие. Важно, что Россия сегодня – единственное государство, кроме стран, объединенных в НАТО, имеющее научный, общественный и нравственный потенциал для разработки как таких социальных технологий, так и технологий противодействия им.

Вопрос «цветных революций» – это не только вопрос национальной безопасности, это вопрос необходимости брать свою судьбу и историю в свои руки. «Цветных революций» можно избежать, если понимать, что стихийная история заканчивается, жить по-старому уже не получится. Общество может сохраниться в современном мире только в одном случае: если оно само будет создавать и использовать социальные технологии не для уничтожения как в «цветных революциях», а для созидания и развития.

Чем отличаются «цветные революции» от обычных естественно-исторических политических революций? В главном только одним: в «цветных революциях» естественно-исторические процессы заменяются на социально-политические технологии.

Когда-то атомные технологии позволили создать ядерную бомбу как для уничтожения, так и сдерживания этого уничтожения, а еще позволили СССР образовать целое направление мирного атома, примером чему может служить известный ледокол «Ленин». Сегодня разработка и создание новых социальных технологий тоже должно позволить как блокировать дальнейшее уничтожение обществ с помощью разрушительных технологий «цветных революций», так и создать технологии развития общества, различных его сфер. Технологиям «мирного» саморазрушения надо противопоставить технологии мирного самосозидания и самоусложнения, – нового гуманизма XXI века, соединяющего развитие и свободу личности, её духовную самостоятельность и нравственную определённость.

Ананченко Алексей Брониславович,

к. и.н., директор Института истории и политики МИГУ

Последним крупномасштабным событием, связанным с трансформацией всего политического мироустройства, явился распад СССР в начале 90-х годов прошлого столетия [1] .

Распад Советского Союза в декабре 1991 года стал, по мнению В.В. Путина, «крупнейшей геополитической катастрофой XX века» [2] . Он привёл к резкому изменению баланса сил в мире в пользу одной оставшейся сверхдержавы, Соединённых Штатов, и стал непосредственной причиной последующих войн и вооружённых противостояний с участием американцев. Ликвидация Советского Союза способствовала значительной дестабилизации ситуации на постсоветском пространстве, вызвала ряд вооружённых конфликтов (Приднестровский, Грузино-Абхазский, Грузино-Югоосетинский, Армяно-Азербайджанский конфликты, военные действия на территории Чечни, гражданская война в Таджикистане, гражданская война на Украине и др.).

Распад СССР привёл к резкому ослаблению геополитических позиций России, её экономического и военно-политического потенциала. В результате Россия, как правопреемник Советского Союза, потеряла почти половину ВВП, половину населения. В Советском Союзе проживало 280 миллионов человек, в России в настоящее время живёт около 145 миллионов. Были потеряны значительные территории. Правда, наша страна по-прежнему в территориальном отношении – самое крупное государство мира [3] . Однако мы потеряли густонаселённые, тёплые, удобные для проживания южные и западные территории и оказались отброшены на северо-восток. Россия лишилась земель, которые были присоединены к нашей стране в течение последних 350 лет!