Отовсюду прибывали новые и новые войска. Десантные корабли «Валькирия» начали сбрасывать штурмовиков на крышу главного яруса зиккурата, противовоздушные системы обороны которого нам удалось подавить.

Впереди высилась массивная эбеновая дверь в комплекс, за которой ждали зловеще безмолвные залы и то чудо, ради которого Махариус и Дрейк пришли сюда.

Внутри храма нам пришлось столкнуться с кое-каким сопротивлением, но оно было единичным. По всей видимости, нам удалось сломить волю защитников. Думаю, даже они поняли тщетность своих усилий. Их священных обезьян-волков перебили. Элитные стражи впустую сложили головы. Жрецы оказались не такими стойкими, как воины, которые с готовностью отдали жизни богам. Издалека мы видели, как многие бросались наутек, едва завидев наше приближение.

И вновь Дрейк пришел полностью подготовленным. Планировка храма, казалось, была ему уже прекрасно известна. Наверное, шпионы сообщили Дрейку все необходимое или загрузили ему в технопланшет данные из локальных инфоядер. Инквизитор уверенно шагал рядом с Махариусом, нисколько не беспокоясь, что они могут встретиться с врагами. Хотелось бы и мне разделять его уверенность. Рука постепенно начала оживать, и я ощущал первые уколы боли. Дробовик казался тяжелой и бесполезной ношей за спиной, куда мне его помог перебросить Антон.

Из боковых коридоров доносились звуки боя, и я постепенно начал понимать, что происходит. Мы двигались по территории, которую для нас зачистили воины Крестового похода.

Они создавали и расширяли периметр безопасности внутри храма, оттесняя еретиков, захватывая их в плен или казня на месте. Мимо нас проводили группы поникших неверных. Подобные лица я видел у пораженных в сотне миров. Неизменно одно и то же — смесь страха и печали, а также слабой надежды, что им все-таки сохранят жизнь либо же события обернутся вспять. Семена надежды прорастают в человеческом сердце при малейшей возможности, даже в наш жестокий век.

Мы достигли огромного соборного нефа. В центре зала высился алтарь, на котором сверкала массивная металлическая латница, паря в воздухе благодаря древнему колдовству. Она выглядела так, как будто ее создали для человека, размерами не уступающего обезьянам-волкам. Латница имела чудовищно большие и подвижные пальцы, из кончиков которых вырастали длинные когти. Над ней витали аура немыслимой древности и что-то еще, возможно святость. Ее поверхность покрывали гравированные руны, подобные которым мне раньше не приходилось видеть.

Я бросил взгляд на лорда Махариуса и увидел на его лице неподдельный интерес. Лицо Дрейка оставалось маской, однако в его глазах поблескивало холодное возбуждение.

Несколько штурмовиков-телохранителей Дрейка держали на прицеле кучку ветхих стариков в зелено-розовых рясах. Они были с обритыми головами, за исключением длинных чубов, а их бороды завивались двумя вилками. На руках жрецы носили браслеты, а на правых кулаках — металлические перчатки. Один из них, по всей видимости верховный жрец, держал богато украшенный посох с резными рунами, похожими на те, что покрывали латницу.

Едва Махариус приблизился к ним, как один прорвал кордон штурмовиков и бросился к ногам генерала. Махариус кивнул, позволяя ему подняться. Он не боялся какого-то старика. Более того, Махариус с присущей ему величественностью даже помог тому встать на ноги.

Махариус положил руку на плечо старика, и вместе они прошли к алтарю с латницей. Какое-то время оба стояли там, разглядывая непредставимо древний артефакт.

Махариус о чем-то заговорил со жрецом, настолько тихо, что даже я не мог разобрать, о чем шла речь. Старик покачал головой, тяжело опираясь на посох. Он выглядел сбитым с толку, как будто не до конца понимал, что здесь происходит. Я заподозрил, что он лишь официальный представитель местного жречества, а реальной властью в храмовой иерархии обладает кто-то другой, и окинул взглядом остальных жрецов. Некоторые из них действительно выделялись среди прочих. Они напряженно наблюдали за происходящим. Один даже осмелился сказать что-то другому на местном языке, возможно, насчет обхождения Махариуса с их главой, прежде чем штурмовик одним ударом повалил того на колени.

Махариус рубанул рукой, давая понять, что так поступать не стоит. Зеркальный визор штурмовика склонился набок, и я ощутил, что он смотрит на Дрейка. Верховный инквизитор едва заметно кивнул, и штурмовик немного расслабился. Сомневаюсь, что лорд верховный командующий не обратил на это внимания, но он не подал вида, будто оскорблен.

Махариус подошел и помог оглушенному человеку подняться. Похоже, его нисколько не волновало то, что его окружали бывшие враги. Полагаю, люди Дрейка успели проверить их на предмет скрытого оружия, и все равно он проявил потрясающий пример бесстрашия, что, бесспорно, впечатлило местных жрецов. Такое влияние Махариус оказывал на людей. И он пользовался этим столь же умело, как любым другим оружием.

Дрейк уже успел отдать приказ группе сервиторов, вошедших в зал с механической тележкой, и те начали грузить на нее Кулак. Жрецы разом возопили, словно плакальщики во время церемонии утраты на Траске.

Махариус поднял руку, смерив их суровым взглядом. Старики медленно затихли.

— Сожалею, что нам приходится лишать вас священной реликвии, но у нас нет другого выхода. Она нужна Империуму Человека.

— Но ваше превосходительство… — дрожащим голосом произнес старик. — Кулак — это сокровище, передававшееся со времен, когда Император ходил среди людей, и оставленное в сем храме как знак священного доверия святого Лемана Русса.