Он подошел к лежащему Махариусу и осмотрел его. Затем перевел взгляд на Анну, и та качнула головой в ответ. Очевидно, эти двое пришли к взаимопониманию. Дрейк провел рукой над неподвижным телом Махариуса и кивнул, словно увидел то, чего не видел никто из нас, и остался этим удовлетворен:

— Будет жить.

Он произнес это с полнейшей уверенностью. Наверное, именно тогда я пришел к выводу, что инквизитор мне не нравится и никогда не понравится, хотя мы сражаемся с ним на одной стороне. Хотя, точнее, я лишь предполагал, что мы с ним на одной стороне. У него была собственная сторона, что бы это ни значило.

— Как вы спаслись? — спросил я, просто чтобы показать, что не боюсь, хотя на самом деле это было совсем не так.

— Еретики атаковали казармы. Я выбрался оттуда. Меня не заметили. — Судя по тону Дрейка, ему это далось проще простого. Наверное, так оно и было.

— Вы бросили там наших людей? — Слова вырвались прежде, чем я успел остановиться.

— Ты осуждаешь меня? — В его голосе чувствовалась угроза. Он был не из тех, кто привык к допросам. Он был человеком, которого стоило бояться другим, и лишний раз подтвердил это, добравшись сюда без чьей-либо помощи.

Я чувствовал себя так, словно должен был что-то сказать, но не мог найти в себе сил. Неприязнь боролась со страхом. Холодные серые глаза сверлили меня, словно видя насквозь. Возможно, так и было. Губы Дрейка скривились в намеке на улыбку, словно увиденное позабавило его.

— Я спас тех, кого смог, — сказал он.

— И где они? — спросил Антон. — Нам пригодилась бы помощь.

— Там, где будут наиболее полезными. А если нас постигнет горькая участь, они пригодятся тем, кто придет после нас. Империум следует предупредить о том, что здесь происходит.

— И что же? — Хриплый голос Заместителя прозвучал спокойнее, чем мой собственный.

— Мир погрузился в темнейшую ересь. — Антон бросил на меня взгляд, в котором так и читалось: «Я же говорил». — Жрецы Ангела — наихудшее, с чем нам доселе приходилось сталкиваться, рядовой Лемюэль.

Я мог не спрашивать, откуда он знает мое имя. Без сомнения, инквизитор имел доступ к нашим личным досье. Он заметил мой взгляд, но неверно истолковал его:

— Да, я знаю, кто вы. Я просмотрел информацию обо всех, кого направили охранять Махариуса. Я знаю, что вы преданные солдаты и были награждены за отвагу.

То, что мы попали в поле зрения этого отчужденного, тщеславного и могущественного человека. Лучше бы мою биографию пришлось изучить комиссару, чем инквизитору. Мне стало интересно, встречался ли Дрейк с Анной прежде. Я не сомневался, что они знали друг друга. Они были одной крови. А вдруг Анна — тоже инквизитор?..

— Вы упоминали о жрецах Ангела Огня, — напомнил Заместитель.

— Боюсь, их культ служит прикрытием для чего-то куда более древнего и темного. Использование несанкционированных псайкеров подтверждает это, но то, с чем взаимодействуют псайкеры, беспокоит меня куда сильнее.

— И что же это, друг мой? — раздался сильный зычный голос Махариуса.

Как долго он бодрствовал и слушал? Возможно, все это время. Махариус был из тех людей, которые предпочитали получать преимущество в любой ситуации, в какой только могли оказаться.

— Нечто демоническое, — без запинки сказал Дрейк. Его взгляд сосредоточился на лорде верховном командующем. В нем чувствовалось не только уважение и вызов, но и нечто иное — не могу сказать, что именно. Подобный взгляд иногда можно было увидеть у раненых, когда они собирались познать таинство веры. Я не знал, почему инквизитор так смотрит на Махариуса. Я услышал вздох Антона, но, бросив на него взгляд, заметил, что в глубине души он доволен как никогда. Его полностью захватила та единственная драма, которую ему только и приходилось видеть в своей жизни. Я пожелал ему удачи. Без этой драмы лично я смог бы прекрасно обойтись.

— Ты уверен? — спросил Махариус. Его голос стал ровным и наполненным фатализмом.

Дрейк кивнул:

— Я говорил то же самое, когда от моих агентов только начали поступать отчеты.

— Насколько все плохо? — Махариус не давал даже инквизитору возможности сказать: «Я же говорил».

— Хуже некуда. В воздухе бурлят странные токи. Там и тут проводятся странные и страшные ритуалы. Что-то происходит, и оно усиливается с каждой смертью, принятой от рук богохульников, оно чем-то подпитывается.

— Но что все это значит?

— Думаю, в границы реального мира что-то готовится прорваться. Похоже, наше присутствие внесло в это свой вклад.

— Ты хочешь сказать, что мы каким-то образом повинны во всем этом?

Дрейк покачал головой:

— Думаю, это и так бы произошло, но наше прибытие ускорило процесс. Еретикам требуется помощь в борьбе. Они используют сверхъестественные средства для достижения цели, пока сюда не прибыла вся мощь Империума.

— Но есть нечто еще, да? — нажал Махариус.