Герман уже завершил сеанс, когда услышал сначала крик, а следом глухой рев. Он подхватил свою винтовку и помчался к прогалине. Там, склоняясь над обезглавленным телом его сына, стоял огромный зверь, каких Герман никогда не видел на Тихой и вообще в жизни. Похожий на гигантского волка с огненно-красной шерстью, он выглядел настолько неестественно и ужасающе, что казался галлюцинацией. На беду Герман выскочил из леса слишком близко от него. Несмотря на это и шок от увиденного, он успел бы выстрелить, — но застыл на месте, потому что почти у его ног лежала голова Эрика, и он едва на нее не наступил. Герман пошатнулся, закричал, а зверь прыгнул и вцепился ему в горло, захватив заодно и нижнюю часть лица. Герман выронил винтовку, но ему удалось достать пистолет. Хищник трепал человека, словно пустой мешок, таская по земле, а Герман стрелял наугад, ничего не видя, кроме кровавой пелены перед глазами, и ничего не чувствуя, кроме раздирающей боли. Потом он потерял сознание. Зверь встряхнул его еще несколько раз, и вдруг, разжав челюсти, выпрямился и застыл над неподвижным телом в странной, напряженной позе. Постояв так с минуту, он огляделся и, потеряв к своим жертвам всякий интерес, двинулся в джунгли.

Мы прибыли в Уивертаун и поселились на втором этаже отеля «Спираль», в котором для нас был забронирован номер из четырех спален и гостиной. Лично я предпочитаю этажи выше двадцатого, но Кэт так высоко не заманишь. Подготовка к экспедиции уже подходила к концу, когда со мной с Земли связался Шанкар Капур. Я в это время стоял у грузового люка нашей «Артемиды», наблюдая за погрузкой четырех новеньких переносных реаниматоров. Последняя надежда охотника выжить, если все пошло не так. Будешь лежать внутри, — возможно, разорванный на части… Впрочем, в особо тяжелых случаях считается удачей, если компаньонам удалось спасти хотя бы твою голову.

Шанкар опять заказал полноформатный сеанс, и когда я принял вызов, возник рядом — аккуратный, жизнерадостный, улыбающийся.

— Вижу, сборы в самом разгаре? — спросил он, окинув взглядом суетящихся роботов.

— Почти закончили, — ответил я. — Стартуем завтра. Так что если хочешь облагодетельствовать бедных звероловов еще одним заказом, то сейчас самое время — еще не поздно что-то переиграть.

— Поэтому и беспокою, — сказал Шанкар. — Я извиняюсь, Пит, но мне только два часа назад удалось наконец уломать тупоголовых чинуш из УОП. Когда речь заходит об отлове животных в заповедниках А-группы, они автоматически глохнут, и доказать им что-либо бывает весьма трудно, даже если речь идет о самых распространенных видах. Думаю, тебе будет приятно услышать, что победить их упрямство мне помогла безупречная репутация вашей фирмы. И ваши досье без единого пятнышка.

— Брось, Шанкар, ты не хуже меня знаешь, что для уоповцев чья угодно безупречная репутация означает только то, что ее обладателя пока не поймали с поличным. Но все равно спасибо. Выкладывай, и постарайся, чтобы предложение оказалось стоящим. Ни один из заповедников А-группы нам не по дороге.

— Успокойся, я уже сверился с вашим маршрутом в информатории ООЗ — не такой уж большой выйдет крюк. Нашему институту требуются десять пар горилл Фостера — псевдогорилл Тихой, как их еще называют…

Я, должно быть, переменился в лице, потому что Шанкар замолчал и прищурился:

— Что-то не так?

— Нет, все в порядке, продолжай. Просто вид этих сундуков на меня плохо действует, — сказал я, махнув рукой в сторону реаниматоров. — Вроде как наблюдаешь за погрузкой собственного гроба.

— А-а-а… Ну так и не смотри. — Шанкар обнажил в широчайшей улыбке набор великолепных белых зубов. — Роботы и без тебя отлично управятся… О чем я говорил?.. Да, гориллы Фостера. И пусть тебя не смутит скромное количество — двадцать особей. — Шанкар назвал сумму, которую готов заплатить за поимку, и теперь наблюдал за тем, как я возвращаю на законное место отвисшую было челюсть.

— Эти гориллы что — похитили стратегический сырьевой запас Федерации? А ты говорил, у Джайпурского института маленький бюджет…

— Институт здесь ни при чем, я оплачу заказ лично. Что делать? — Шанкар театрально вскинул руки. — Инопланетные человекоподобные — моя слабость, а если я начну добиваться выделения средств обычным путем, то за это время все обезьяны в Галактике успеют превратиться в людей. Да и совесть мучает — я трачу миллионы на свои жалкие и глупые прихоти, нужно же выделить и какие-то крохи на развитие науки.

Пока Шанкар говорил, у меня в голове творился настоящий бедлам, и я был, мягко говоря, не в форме для принятия немедленного решения. Извинившись и попросив отсрочки, я выключил связь, закрыл глаза и сосчитал до десяти. В последнее время Тихая преследовала меня во сне и наяву, и вот она меня настигла: появился веский повод туда лететь. Конечно, все наши будут «за» — слишком хороши предложенные условия. Однако у меня было что им сказать, и я направился прямиком в корабль.

Крейг в медотсеке принимал и тестировал реаниматоры: после того, как самого Крейга привезли с Боадицеи на Безымянную в таком ящике, он относился к ним с большим уважением. Кэт инспектировала содержимое продуктового склада. Малыш торчал в арсенале, проверяя оружие. Диана, как всегда, занималась десятком разных дел одновременно, успевая помогать всем, кто нуждался в ее поддержке. Я прошел в рубку и нажал на кнопку общего сбора экипажа.

— Это проверка? — спросил по связи Малыш.

— Нет, давай сюда.

— Критическая ситуация, — буркнул Крейг. — Разгерметизация корабля в условиях ангара.

— Не хотел лишать вас удовольствия принять коллегиальное решение, — начал я, когда все подошли. — Хотя обсуждать особо нечего.

Сперва я рассказал о предложении Шанкара. Малыш хлопнул меня по плечу:

— Ты раздобыл лучший заказ за всю историю фирмы!

— Я его не раздобывал. У меня такое ощущение, что это заказ раздобыл меня. Погоди радоваться — с этой Тихой дело нечисто.