— Тогда не буду мешать и приму ванну, — произнесла я, — жду приглашения.

Выйдя из ванной через полтора часа с идеальной укладкой и макияжем и оглядев себя, я осталась довольна: кружевной пеньюар смотрелся на мне превосходно. В ожидании приглашения, я не могла найти себе места. Повертев в руках мобильный, я набрала номер Скила.

— Ты как?

— Нашел пару зацепок. Думаю, вечером пройдусь. Как у тебя уикенд?

— Здорово! Просто чудесно! — слишком оживленно произнесла я.

— Что ты натворила, мне приехать? — по-своему понял мои слова вампир, однажды с легкостью свернувший шею Эммы, чтобы защитить меня.

— Я в порядке. Просто позвонила, — и повесила трубку.

Кстати вовремя. Вошел Дэйв, обаятельно улыбаясь.

— Прекрасно выглядишь. Кэт, если неприятно, сразу говори.

— Я помню.

— И я купил несколько игрушек, но они больше пугают внешне, чем смогут причинить вред.

— Это радует, — улыбнулась я.

За время, которое я провела в душе, комната изменилась. Коробки были сложены у двери, большие свечи расставлены вдоль стен комнаты, и только высокая балка осталась в центре бывшей детской Дэйва. Комната с бетонными стенами, свечи и холодный пол застеленный бордовым атласным покрывалом — идеально. В духе наших общих эротических фантазий.

Прошептав комплимент, Дэйв коснулся моих губ в нежном поцелуе, слегка уколов щетиной. Связал мне руки красной лентой. Небольшая шелковая подушка, на которую я встала на колени, была приятным дополнением. Всегда внимательный и предусмотрительный, он позаботился о моём комфорте, больше даруя ощущения страха боли, а не ее саму. Что усиливало эмоции от секса.

— Твои шрамы на спине очень сексуальны, хотя, больше не стоит тебе заниматься альпинизмом и падать на острые камни.

Скажи «спасибо» маме.

Я чувствовала — игра началась. В новом месте, но по старым, нам обоим приятным правилам.

— Ты провинилась, ты знаешь это?

— Да.

Не все как всегда.

Я закрыла глаза и увидела огромные камни того мира, грубые веревки больно стягивали запястья, оставляя кровавые следы, а позади меня стояла с кнутом Эмма. Открыв глаза, я оглянулась, глаза — серо-голубые глаза Эммы на лице Дэйва. Нет. Дэйв.

— Ты будешь наказана.

«За то что, почти нашла выход из этого мира, выход, который был все время у тебя под рукой. Эмма, ты больная сука!»

Но произношу другое:

— Как скажешь, господин.

Комната словно растворила свои стены. Я снова оказалась в другом мире, среди груд камней, за пределами Забвенного города. Чувствовала кислый запах пота Эммы, ощущала свою беспомощность перед ней и слышала довольные, едкие нотки в её голосе. Стоя привязанная на коленях, на шелковых подушках, услышала характерный свист кнута. Былые шрамы словно раскрываются, снова наполняясь забытой болью, кожа раздиралась, лопалась, обнажая мою плоть. Слышался смех и звуки ударов.

Красная атласная подушка.

Игры разума.

Я снова в комнате.

— Один.

Свист и слабый щелчок, следом небольшое жжение, но не больно. Наигранно простонала, призывно прогнулась в спине, наблюдая за светом свечей. Свет яркий и ослепительный. Кровавая вспышка пронзила болью. Помню, как кричала, задыхаясь от бессилия. Вновь чувствую кровь, тягуче льющуюся из рваной раны на спине.

— Два, считай сама.

— Два, — снова в комнате, боли нет, только новый свист и небольшое жжение от игрушки. — Хочу тебя.

Хочу, чтобы это закончилось.

Еще один щелчок оглушил. Я кричала, скорее от восторга, и снова алые разрастающиеся узоры по всему небу. Задыхалась от навалившихся воспоминаний. В глазах мужчины читалась алчность, жажда, похоть. И нет, это не Дэйв. Рядом с ним - силуэт его матери, которая смеялась и издевалась надо мной даже с того света. Смотрела на меня с неестественно вывернутой шеей. И как я раньше не замечала — у них один разрез и цвет глаз, форма носа и вот этот взгляд, стремящийся подчинить и превратить тебя в другого человека, в марионетку. И я делаю все по сценарию, как угодно им двоим.

— Девять, — я пришла в чувство, дыша глубоко, так громко, что это прекрасно слышно в пустой комнате.

— Котенок, когда ты так дышишь, я не могу устоять, — произнес Дэйв, мой Дэйв, путая стоны вожделения и всхлипы паники.

Он подошел ко мне со спины, приподнял бедра, отчего я прогнулась в пояснице, опираясь о шест, чтобы ему было удобней. У меня все внутри дрожит от нахлынувших воспоминаний — страха и ужаса, а сознание твердит, что надо играть — не сопротивляться. Завтра пикник, и потом мой Happy end.