Сегодня даже не философам известно, что слово «философия» переводится как «любовь к мудрости». Пифагор утверждал, что он любит мудрость, но не является мудрецом. Поэтому он и назвал себя философом, то есть – любителем мудрости. И многие думают, что раз уж термин «философия» ввёл Пифагор, то до Пифагора философии не было.

Однако не было только слова «философия». А любовь к мудрости была издревле. И людей, которые любили мудрость (любителей мудрости), называли мудрецами. И самого Пифагора стали называть философом лишь через много лет после его смерти. Хотя сам себя он упорно и называл философом, а не мудрецом, Геродот, например, называл его «величайшим эллинским мудрецом».

Итак, мудрость и мудрецы были всегда. Следовательно, и те, кто любил мудрость, тоже были всегда. Поэтому и философия как таковая была всегда. Она не родилась во времена античности, как утверждают многие учебники. Мудрецы были у всех народов с незапамятных времён.

Многие древние мудрецы не оставили после себя письменных источников (их не осталось, кстати, и после Пифагора), но это не говорит о том, что в то время не было мудрости (здесь читай, – философии). Философские учения древних мудрецов можно найти и в шумерской, и в древнеегипетской письменности, и в Древнем Китае. Везде, где была развита культура, были свои мудрецы. У многих из них были свои «философские системы» мира. Они были даже у многих первобытных племён и народов. Понятно, что философией эти учения в те времена ещё не назывались.

Например, Конфуций, живший приблизительно в одно время с Пифагором, не называл себя философом, он считался мудрецом, но его философское учение имеет популярность и сегодня. А философское учение Пифагора, который называл себя философом, кануло в лету. Учение Конфуция оказалось ближе к жизни, то есть, более научным. Зато после Пифагора остались его научные труды.

И тут мы приходим к одному существенному выводу. Любая мудрость только тогда становится философией, когда соответствует научности, то есть отвечает всем требованиям науки. Это очень важно понимать, так как именно такой подход к мудрости позволил появиться новой науке – философии. Произошло это понимание именно в античности. Поэтому и пригодился новый термин – «философия», чтобы можно было отделить мудрость вообще, он научной мудрости.

В античности сформировалось отношение к философии не как к мудрости вообще, или мудрости отдельных личностей, а как ко всеобщей науке. До этого философии как науки не было. Именно в этом и есть главная заслуга античных философов: они сделали философию всеобщей наукой, а не отдельными учениями мудрецов. Конечно, слово «сделали» здесь чересчур амбициозно, если учесть, что до сих пор многие из «учёных философов» на полном серьёзе спорят о том, является философия наукой. Тем не менее зачатки именно научной философии появились, судя по письменным источникам, в античности.

Для того, чтобы отделить начало философии как зарождение философской науки, от исконной философии (не только любви к мудрости, но и самой мудрости), которая существовала всегда, назовём последнюю «предфилософией». Иногда её называют «протофилософией», иногда – «прафилософией». Иногда эти понятия стараются различить и разграничить, придав каждому особый смысл, но зачастую это оказывается только лишним нагромождением терминов с искусственно притянутыми понятиями.

Некоторые словари пишут о том, что предфилософия существовала в культурах Древнего Египта, Месопотамии, на Ближнем Востоке, в Греции, Индии и Китае до возникновения там собственно философии. Однако это не так. Предфилософия существовала везде, где был человек, так как предфилософия – это не что иное, как мудрость, претендующая на научность. А мудрецы были во всех народах и племенах. И во всех народах мудрецы пытались объяснить суть и смысл мироздания, полезность или вредность той или иной деятельности, составляли каноны морали, трактовали те или иные явления. То есть, по сути они занимались философией.

Порой предфилософией называют переходную форму познания мира от мифа к философии. Но это неверное определение предфилософии, так как миф сам по себе не является формой (способом) познания мира, в отличие от мудрости. Миф, как и религия – это система представлений о мире, а не познания его. Но об этом смотрите в главах о типизации мировоззрений, где будет более подробно говориться о мифе. Другое дело, что предфилософия часто не выходила за рамки религиозно-мифологического осмысления мира, но это не значит, что она была только таковой. Предфилософия имела те же права, что и античная или современная философия, с той только разницей, что её научные знания о мире оставались ещё на низком уровне.

По сути предфилософия – это вся та философия, вся та мудрость, которая предшествовала пониманию философии как отдельной науки, начиная с античных философов и до современного понимания научной философии. Ведь если мы считаем, что «философами называли себя люди, которые стремились к мудрости, пытаясь ответить на наиболее общие, "предельные" вопросы, касающиеся устройства мира и места в нём человека»1, то на каком основании мы лишаем звания «философ» тех мудрецов, которые также «стремились к мудрости» и решали все те же вопросы до Пифагора и Аристотеля? Неужели только потому, что слово «философия» было придумано позднее?

Итак, мы выяснили, что предфилософы и философы мало чем отличаются друг от друга, если иметь ввиду определение философов, приведённое выше2. Разве что появлением нового названия для мудреца – «философ». Это всего лишь хронологическое различие («до» и «после» Пифагора и античности), но это не различие по существу.

Однако есть и более значительная разница. Это разница в отношении к самой философии, то есть осознание различий между мудростью и философией как наукой. Здесь мы опять вспомним определение предфилософии, где её называли переходной формой познания мира от мифа к философии. Только уточним, что переход этот осуществляется не от мифа к философии, а от мудрости бытовой к мудрости научной, к научному мышлению, к науке как таковой. И это очень важное уточнение, которое необходимо понять. В таком ракурсе предфилософия представляет собой стремление к рациональному осмыслению мировоззренческих вопросов, однако осмысление это не выходило ещё за рамки религиозно-мифологического.