— Даю вам очень сложное задание, — пыхнул трубкой Сарутоби. Я хмыкнула, ну конечно. Благо, ко мне вернулся мой настрой после одной спокойной ночи. Давненько я не высыпалась. Еще также хорошо, что вчера я не пошла к психологу, мне кажется ей самой нужно было бы лечение. — Вам надо найти мою собаку.

Вот-вот, я же говорила. Мы закатили глаза. Хорошо хоть не сразу на войну отправили.

— Где её искать? Есть какие-нибудь зацепки? — без интереса протянул Хатаке. Я чуть ли не зевнула от скукоты, но сдержалась.

— Есть, ищите около клана Инузук, — нахмурился Третий, а потом мы вышли. Минато-сенсей решил нас провести до клана, а потом куда-нибудь смотаться, чтобы нам не мешать. Какой добрый, однако.

В общем, искать собаку у других похожих собак оказалось трудновато. Инузуки смеялись над нами в открытую, иногда перемешивая питомцев. Все это — спланировано. Бесит. Хм, а не иллюзия ли это все?

— Оби, ты можешь видеть сквозь иллюзии? — задала интересующий вопрос, напряженно вглядываясь в, махающих хвостом, собак. Мой друг на секунду завис, а потом руками изобразил какой-то непонятный мне жест, простояв так тридцать секунд (да, я даже считала).

В конце-концов, мы нашли эту гребанную собаку и отдали обратно старику. Он подозрительно обрадовался, а потом посмотрел на нас белыми глазами. Стоп. Белыми?

— Кхааа… смаааняяя… — ухмыляясь, проговорил Хокаге. Я испуганно попятилась. Серьезно? Еще же не ночь! На меня удивленно смотрели остальные. Внезапно меня поглотила темнота. Так лучше, ибо я не вижу это чудовище.

***

Очнулась я в больнице. Вокруг было пусто, ни души. Не успела и напугаться, как поняла, что руки скованы чем-то, а потом увидела на себе смирительную рубашку. Стало действительно страшно. Я ведь не псих, только психов сажают в психбольницы! Дверь открылась и вошла какая-то незнакомая мне женщина. Она попыталась ласково улыбнуться, но я видела, как она нервно трясется.

— Рин, правильно?.. — пришлось кивнуть, чтобы она продолжила, — тебе прийдется пройти реабилитацию в нашей больнице, которая будет длиться неделю. Ты не против?

— Диагноз какой? — на глаза наворачивались слезы. Почему другим попаданкам везет? Почему я попала в психушку?

— По наблюдениям ваших близких друзей и родных: депрессия, шизофрения, делирий, раздвоение личности, маниакально-депрессивный психоз, меланхолия, неврастения, ангедония, параноидальность, — продекламировала врач, подняв на меня свои глаза. Я сама напугалась того страха, который я видела там.

— А… почему так много? — всхлипнула и умоляюще посмотрела на блондинку.

— Если хотите, зачитаю симптомы, — на мой повторный кивок она продолжила, — беспричинный смех, повторяющийся несвязный бред, элементы мазохизма, постоянная тревожность, галюцинации, разговоры с самим с собой, бессоница, быстрая утомляемость, угнетенность состояния, неаккуратность внешнего облика, замкнутость. Эмоциональные нарушения. К ним можно отнести любые признаки, связанные с эмоциями: беспричинная восторженность, эйфория, угрюмость, раздражительность, злобность, безразличие и равнодушие. К этому виду относится и чувство страха. Бредовое состояние. Любые мысли, чувства, убеждения и утверждения, не имеющие под собой реальных доказательств и основания. Мне продолжать?

— Хватит, — всхлипнула, — хватит. Хватит, я не виновата во всем этом. Хватит, пожалуйста, прекратите. Ведь… ведь… всё это ненастоящее, я сейчас же проснусь, да! Пха-ха, и всё закончится…

Женщина отошла от меня на пару шагов и что-то проговорила в микрофон, крепящийся на ухе. Я залилась в истерическом смехе. Они сами доводят меня до такого состояния… От внезапного озарения расширились зрачки. Значит, им выгодно моё нестабильное состояние? Я ведь обычная Рин… нет, нет, я не Рин. Мне надо умереть, чтобы вернуться назад, домой! В палату забежали люди в белой одежде, держа в руках инструменты и таблетки.

— Сейчас тебе будет лучше, — ласково проговорила блондинка и я закатила глаза. В шею опять что-то ввели. Мне это не нравится. Накрыло чувство эйфории, перед глазами плясали огоньки, на душе стало очень тепло и я как-будто вспорхнула с земли. Но вдруг на меня обрушилась суровая реальность. Перед собой я видела подругу в собственной крови.

— Аня… я верю тебе, — она улыбнулась и повисла у меня на руках. Причем, одна из них была в её животе, из которого и текла кровь. Картинка резко сменилась. Я вижу её живой перед собой. Она держит в руках книгу и открыто мне улыбается.

— Знаешь, почему я тебе верю? Потому что на самом деле ты — не ты, ты — это не Рин, ты — Аня. А Аня скрыта глубоко внутри. Найди её, Рин.

— Я не… — а в самом деле… кто я? Погружаясь в темноту, пытаюсь вспомнить себя. Память никак не даётся, а тьма так и манит в свои объятия.

— Видишь, тебе уже лучше, — прошипели у меня над ухом и я упала на пол.

Больше ничего не помню.

========== Рин плохая, а Аня… ==========

Знаете, иногда возникает чувство, что ты никому не нужен. Странно, но справедливо. Даже свыше всем наплевать на то, как ты себя чувствуешь и где ты сейчас лежишь. Страшно. Мерзко. Холодно. Я не понимаю, что происходит, где я нахожусь и почему это происходит именно со мной. Зейму успело навестить меня, даже трогало волосы, безумно улыбаясь. Что-ж, если после такого выживу, то сама себя убью, лишь бы не переживать это вновь в своих снах. Иногда приходили медсестры и спрашивали о самочувствии, а также меня привязали к кровати, отпуская лишь на обед и на водяные процедуры. «Тебе ещё не стало лучше, поэтому тебе нельзя гулять». Пихают в меня какие-то таблетки, вливают чакру, а я ничего не могу сделать.