Я отлично помнила день, когда мы провожали наш флот; смотрела, как сотни боевых кораблей, расправив красные паруса с гербами Адрии, торжественно покидали гавань Арелата. Зрелище было великолепным и одновременно ужасающим, потому что я понимала: домой вернутся далеко не все. Затем потянулись долгие месяцы работы в госпитале. Меня как магичку взяли в помощники целителей без каких-либо вопросов - слишком уж много в той войне было раненых и покалеченных сыновей Адрии.

Впрочем, отчиму непостижимым образом удалось договориться, чтобы его сына, моего сводного брата Арьена, в армию все-таки не забрали. И я этому была несказанно рада! Сердце каждый раз замирало от мысли, что моему любимому Арьену может грозить опасность. Теперь же оно страдало вдвойне - при виде слишком уж спокойного лорда Корнила и при мысли, что я так и не дождалась Арьена.

Он так и не приехал!

А ведь мне удалось отправить ему послание с вороном... На это ушло жемчужное ожерелье, один из подарков лорда Корнила к моему восемнадцатилетию, но Арьен так и не появился. Не вернулся из Рубии, где учился на третьем курсе Академии Магии.

Поэтому приходилось действовать самой, и я очень старалась.

Глупо улыбалась, теребила золотистую косу и несла полнейшую чушь под внимательным взглядом Кьера Корнила и недоуменным его друга. Впрочем, выдержки жениху было не занимать - он лишь пожимал плечами на мои идиотские разглагольствования о том, что хорошо было бы с помощью магии превратить воду в городских каналах в новомодные духи, так популярные в Арелате. Это бы избавило город от множества проблем. Например, расплодившиеся после войны магические существа - кракены, которых в последнее время стали частенько видеть в городских каналах. Уверена, они тут же перестали бы нападать на людей! Как можно воспылать к кому-то ненавистью, если весь город пропахнет столь прекрасным ароматом «Королевской Лилии»?!

Мама в очередной раз страдальчески закатила глаза. Мне показалось, что она собирается расплакаться, но я не собиралась ее жалеть. Потому что никто не пожалел меня, а ведь я их столько раз просила расторгнуть эту помолвку! Вургент, мой отчим, придушенным голосом приказал лакею подавать гостям утку в пряном соусе, после чего попытался перевести разговор на охоту, заявил, что утром эта самая утка еще крякала в зарослях тростника неподалеку от Арелата.

От дичи Кьер Корнил отказываться не стал, но сразу же после беседы об охоте, во время которой я выдала еще несколько дичайших замечаний, принялся расспрашивать меня о занятиях магией. И глупить мне сразу же перехотелось.

К тому же на него это не действовало!

Сказала, что у меня внезапно разболелась голова - от огорчения, что воду невозможно превратить в духи, а каменную мостовую в настоящее золото!
– и, коротко попрощавшись, сбежала в свою маленькую комнату под нагретой за день черепичной крышей.

...А в ней - вечерняя свежесть из распахнутого окна, запах моря и далекий колокольный звон. День уже клонился к завершению, стремительно темнело, как и всегда в это время года.

До конца моей свободы оставалось чуть больше двенадцати часов.

И я заметалась по комнате от безысходности. Наконец остановилась возле небольшой клетки на прикроватном столике. Открыв дверцу, подхватила на руки свою саламандру. Поцеловав ящерку в темно-серую мордочку, прижала ее к груди.

Ну почему, почему лорд Корнил все-таки приехал?! А ведь я так надеялась, что он забудет о своей невесте из далекой Адрии! Как жаль, что мой жених не страдает амнезией! Но он был молод - кажется, герою войны было чуть больше тридцати. Можно сказать, совсем юный возраст для магов. Какая уж тут амнезия?!

Подойдя с ящеркой к окну, уставилась на темную гладь канала, по которой золотистыми дорожками расплывались мерцающие отсветы уличных фонарей. Накатило отчаянье - жуткое, хоть вой. Вот и все! Все!..

– Он мне не поверил, Тритт!
– я едва сдерживала слезы.
– И Арьен тоже не приедет. Наверное, он так и не получил моего письма... Или его задержали в дороге. Что же нам с тобой делать?

Тритт уставилась на меня немигающим взглядом. Длинный раздвоенный язычок коснулся моей щеки, слизывая текущую по ней слезу. Вздохнув, я погладила ящерку по прохладной чешуе. Саламандра, как и я, носила в своей крови магию Огня. Ей, как и мне, было не страшно пламя. К тому же она могла его порождать сама, иногда даже того не желая.

Так же, как и я.

Вот и сейчас, наверное, от моего отчаяния слишком уж ярко вспыхнули свечи на маленьком алтаре рядом с образами Святой Нилены, после чего пламя принялось угрожающе подбираться к иконам. Помня о случаях, когда Огонь по моей вине вышел из-под контроля, приказала себе успокоиться.

Но как тут успокоиться, если лорд Корнил доедает утку в гостиной и обсуждает с Вургентом завтрашнюю церемонию?! Неужели мне придется выйти замуж за незнакомца?! Сказать ему завтра «да» перед алтарем, потому что даже если я скажу «нет», это все равно ничего не изменит. Договор... Проклятый брачный договор давно уже подписан и скреплен печатями!

Затем всю оставшуюся жизнь терпеть внимательный, а иногда насмешливый взгляд синих глаз, слышать речь с легким тарийским акцентом, потому что он... О ужас, он сказал моей маме, что в его роду не бывает разводов!

Но и это еще не все! После свадьбы мне придется выносить не только его присутствие. Будут еще и прикосновения, и поцелуи, и... Мне придется принять его как мужа. Вздрогнула, представив, как он сбрасывает с себя камзол и белоснежную рубашку и остается совершенно обнаженным, ожидая подобного и от меня.