Повернув голову к окну, я заметила зеркало, которое стояло по левую сторону кровати. Полагаю, я сейчас выгляжу ужасно.

Я села и потянулась, чувствуя боль в мышцах. Итог вчерашнего побега - синяк на плече, на локте. А так же едва заметное и на костяшках пальцев, но там было что-то больше похожее на ссадину. И как я вчера этого не заметила?

Я задержала взгляд на двух дорожных сумках, которые стояли у шкафа. Опустив ноги на пол, я сделала шаг, почувствовав боль в ноге. Присев на корточки, я открыла одну из них. Мои вещи!

Сначала, радости моей не было предела. Но потом ее заместило возмущение. Во-первых, какого черта только две сумки? Моих вещей, вообще-то, намного больше, сумок пять минимум! А во-вторых… какого черта они принесли сюда мои вещи?

Так, ладно. Похоже, меня действительно купили и все эти люди считают меня своей собственностью. Это пугало. Но тем не менее, пока никто не причинил мне никакого вреда. Это радовало.

Но я все равно ничего не понимала.

В мою дверь постучались. Вежливо. Не как я вчера - барабанила в дверь ладонью и кулаком. Я даже слега опешила.

– Да?
– боже мой, это действительно мой голос?

Дверь приоткрылась и оттуда показалось личико Сидни.

– Доброе утро, - пролепетала она и оглядела меня. Думаю, зрелище еще хуже, чем вчера.
– Проводить тебя до душа?

Да, мне было просто необходимо принять ванну. Я замотала головой.

– Не стоит, я сама… - а потом вспомнила, какое тут обилие комнат.
– Хорошо, - все-таки согласилась я.

Сидни открыла дверь шире и уперла руку в бок, как бы говоря “цепляйся”.

– Сидни, у меня не перелом позвоночника, - напомнила я и сделала шаг, не прикоснувшись к блондинке. Эта девушка, как мне кажется, излучает меньше всего зла в этом доме.

– Знаю, но думаю, что тебе все-таки необходима поддержка.

Она довела меня до ванной комнаты, которая, как оказалось, находилась не так далеко от моей спальни.

– Точно не нужна помощь?

– Сидни, уверяю, я в состоянии раздеться, - закатила глаза я и прошла в комнату, закрыв за собой дверь. Но я так и не услышала отдаляющихся шагов девушки.

– Сидни?

– А?
– мгновенно отозвалась она.

– Ты не могла бы мне найти какую-нибудь нормальную одежду? Поройся в моей сумке.

– Хорошо, - теперь-то я услышала, как она уходит.

Я приняла душ и переоделась в одежду, которую принесла мне Сидни. Все заняло чуть меньше получаса - я осматривала все свои синяки и пыталась отмыть волосы. Но в итоге у меня все получилось, я вышла из ванной с полотенцем на голове.

Сидни потащила меня на кухню. Следы моей вчерашней бойни были убраны, а на столе стояла яичница. И только сейчас я поняла, как хочу есть.

– Сидни, надеюсь, это мне?
– я взглянула на нее, кивая на тарелку с едой.

– Конечно!
– ответила она, слега улыбнувшись.

Я хомячила так, как не хомячила никогда. Сидни наблюдала за мной и, казалось, едва сдерживалась от смеха.

– Мофет плыотклоес чуфть-чуфть зафесу тайн?* - пробормотала я с набитым ртом, на удивление, Сидни меня поняла.

– Каких тайн?
– усмехнулась Сидни.
– У нас нет никаких тайн.

Я выжидательно посмотрела на блондинку.

– Меня зовут Сидни Сейдж и я работаю на компанию Дмитрия Беликова.

– За сто отвечаешь?

– Финансы. Давай, ты помолчишь, а я расскажу тебе все по порядку.

Я кивнула.

– Дмитрий взял меня к себе, когда я еще была студенткой. Как он говорил “ты подаешь большие надежды”. Все вышло так, что мне было негде жить, поэтому мне пришлось переехать к нему. И вот живу уже тут несколько лет.

Она замолчала, а я уже доела.

– И тебе никогда не хотелось уйти?

– Нет. Они все - моя семья.

Я задумалась. Интересно, а смогла ли я бы так?

– Могу ли я уйти отсюда?

– Мистер Беликов предполагал такой вопрос.

– И что?

– Он сказал, что достанет тебя из-под земли.

И тут мне снова стало дурно. Ладно, Сидни является неотъемлемой частью их бизнеса, но я? Каким я тут боком.

– Мы - твоя семья, ты должна это принять.

– Моя семья - это мама, которая звонит мне не так часто, но волнуется и переживает за меня, один молодой человек, являющийся моим лучшим другом, ну и отец, которого я никогда не видела в глаза. Ну, последний раз я его видела, когда мне было семь.