– Не вздумай!
– Думал Вали, проснувшись от смеха преподавателя и наблюдая за происходящим.
– Не вздумай журнал дарить бесплатно, у классрука уже крыша съехала, хочешь, чтобы стены дальше пошли?
– Строгим взглядом смотрел на старшего брата Вали не сказав ни слова. В такие моменты братья понимали друг друга без слов.

– Не отдам журнал, он психанёт больше! Блj@ть! Кто ж знал, что он фанат Гордона Шамуэя! Так тихо подносим журнал, улыбаемся, излучаем миролюбие и доброту. От чего бы человек не фанател к хорошему это не приводит.
– Думал Иссей, зарекаясь раз и навсегда по-крупному троллить кого-то, не собрав полную информацию о нём и его окружении.
– Дарю, оценка истинного ценителя, лучшая хвала художественного вкуса.
– Улыбнулся Хёдо, протягивая Йокомуре злосчастный журнал.

– Йокомура-сенесей, вынуждена напомнить вам, что учителям запрещается принимать подарки от учеников.
– Тсубаки попыталась воззвать к ответственности преподавателя и забрать у классрука комикс, но столкнулась с отчаянным сопротивлением Синдзи.

Наблюдая за летящими по воздуху листами разорванного комикса, братья Хёдо ожидали худшего - гнева взбешённого фаната. Какая муха дёрнула Шинру вмешаться? Любовь к правилам? Ну что ж теперь весь класс будет видеть последствия излишнего буквоедства. Мысленно Иссей и Вали уже готовились к самому страшному. Ведь на лице у Синдзи кожа какие только оттенки не принимала, однако в конце-концов у преподавателя просто подкосились ноги и взгляд стал как у мертвеца. Йокомура выглядел жалко и дрожал как маленький котёнок на морозе у которого не было сил даже на мяуканье. Впервые в жизни Иссей чувствовал себя полной сволочью несмотря на то, что фактически в нынешнем состоянии Йокомуры-сенсея была виновата Тсубаки, так не вовремя вспомнившая правила...

– Знаешь, если ты довела красивого мужчину до слёз и вы оба свободны, то лучший способ его успокоить и успокоиться самой, это поцеловаться.
– Облизнув губы, Кирю "легонько" толкнула в сторону Синдзи-сенсея Шинру. Настолько легонько, что оба спорщика оказалась на полу, но без сотрясений и ушибов.
– Завершающий аккорд.
– Деловито и властно промяукала Айка прежде чем легонько прижать лицо заместительницы студсовета к лицу своего же собственного и родного классрука, чтобы заставить тех поцеловаться.
– А теперь пора к директору, отчитаться о проделанной работе.
– По-военному отсалютовала старшая сестра Иссея и пошла к директору.

– Мда, вот это троллинг!
– Ошалел от наглости "не кровной, но всё же сестры" Вали. Мало кто обладал наглостью столь открыто "играть в Купидона" и самостоятельно докладывать директору "о своих достижениях" - Иссей, смотри и учись.
– Прокричал блондин, прежде чем встать и занять место преподавателя.
– В связи с небольшими проблемами личного характера у Йокомуры-сенсея, мне придётся взять инициативу в свои руки и провести урок.
– Огласил могучим голосом платиноволосый.
– Возражения есть?
– Сухо спросил в конце младший из братьев Хёдо, оглядывая кдасс.
– Вижу, что нет. Иссей, отнеси Йокомуру-сана в медпункт и проведи, Тсубаки Шинру до студсовета.
– Мягко, но всё же скомандовал старшему брату младший.

– Да, ваше благородие, будет исполнено.
– Голосом полным насмешки ответил Иссей кинув в Вали ручку с тетрадкой.
– Не забудь записать результаты урока, Синдзи-сенсею надо будет на что-то ориентироваться, чтобы продумать следующий учебный день.
– Потащил преподавателя ( который плакал и мямлил, что-то про Гордона Шамуэя, Вилли, Тревора, Альфа и т.д.) и пунцовую Шинру-сан до медпункта и студсовета.

Кабинет директора.

Кабинет директора освящала яркая лампа, из-за окон, что были расположены с западной стороны в первую половину дня приходилось пользоваться искусственным светом. Добротный дубовый стол, крепкие стулья и само пространство кабинета делали старичка за этим столом таким маленьким, таким незаметным, таким... ничтожным. Впрочем "господин-директор" и так это знал.

– Будь проклят тот день, когда я согласился. Мог тихо умереть, а теперь вынужден терпеть всё это!
– Хватался за голову от грустных дум седовласый старик.
– Дурак! Кто ж сказал, что адские муки - это поджаривание на сковородке? Вечные отчёты, ревизии, ополоумевшие ученики, не хватало только этой хаотично-нейтральной дуры, чтобы окончательно с ума сойти.
– Готовясь кинуть двадцатигранный кубик, размышлял старик, ведь вся радость в его теперешней жизни - это подаренный Серафол набор ДнД-настолки.

– Господин директор.
– Пропел мягкий ненавидимый стариком голос, голос Айки Кирю.

– Аааа...
– От страха бедняга случайно скинул книгу с правилами, карточку персонажа и несчастный кубик. Последний чуть ли не угодил в глаз Кирю, но был словлен ловкой девичьей ручкой до того как разбил очки. - Принесла её сюда доля моя нелёгкая.
– Тяжко вздохнул седовласый старец, прежде чем задать риторический вопрос.
– И что ты на этот раз натворила?
– Вымученный голос бедняги говорил сам за себя.

– Что я натворила?
– Просмеялась Айка, вертя несчастный кубик.
– Я ничего плохого не сделала, просто намекнула двум сердцам, что они не плохо будут смотреться вместе.
– Победоносно играя с левой косичкой заявила девушка.

– О нет! Опять!
– Взялся за сердце директор, залпом осушая флакон с валидолом.
– Так какого учителя мне отправлять в отпуск и оплачивать психдиспансер?
– Буднично спросил наваледоленный "по-самое-не-могу" директор.