— Эээ… — девушка оглядывается на окно и смотрит на полную луну. — Сейчас где-то восемь часов вечера и я скоро буду ложится. Ну с тобой уже посложнее… — девушка закидывает осколки в ведро. — Ты спала с самого утра, я полагаю? — я неуверенно киваю, подтаскиваю к себе книгу со сказками. — Тогда ты, наверное, ночью особо спать не будешь. Я оставлю тебе одну свечу, чтобы было хоть что-то видно, — она ставит свечу на тумбочку и я задерживаю взгляд на пламени.

— Такой вариант тоже возможен… — киваю я задумчиво. — В любом случае, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отвечает девушка, задувая все свечи.

Меня окружает темнота и я спонтанно хватаю книгу в руки. Наугад открываю какой-то разворот и вижу аккуратно выведенные пером слова. «Красная шапочка». Я слышала, оригинал далеко не тянет на детскую сказку. Хотя все оригиналы сказок далеко не для детей.

Я принимаюсь читать и не отрываюсь еще в течении следующих часов. Под конец, когда сказки заканчиваются (а это случается уже часа через два), я кладу книгу на тумбочку и задуваю свечу, ложась спать. В сон меня не клонит, но в конце концов, надо подстраиваться. Мне в любом случае потом просыпаться как обычно в Чикаго и идти в колледж, когда я наконец вернусь домой. Если вообще вернусь.

Я переворачиваюсь на бок и смотрю в одно из окон. Взглядом натыкаюсь на полную луну, свет которой освещает весь лес вокруг хижины. Где-то вдалеке я слышу вой стаи волков. Интересно мне в данный момент лишь одно: почему Лиз всю жизнь спокойно живёт в лесу, а волки на неё не нападают?

Ведь эти твари (хоть и прекрасные, замечу) бездушны и голодны всегда, весь чёртов день и всю чёртову жизнь. Нет, я и вправду восхищалась ими: их серебристый мех сиял в темноте, а их грация при беге была достойна наилучших наград.

И вместе с воем волков приходят воспоминания о стае. Я пробыла в Бэйкон-Хиллс меньше года, а такое чувство, словно вся моя жизнь была там. И вправду: в Сан-Франциско у меня не было настоящих близких друзей со смерти Бена. И вот, стая, а в особенности Стилински, разрушила стену, которую я строила в течении семи или восьми лет. Эта стена разлетелась вдребезги в течении первых трёх месяцев. Хотя, если точнее сказать, её половина просто исчезла когда я превратилась в вампира. Что-то определённо поменялось во мне.

И, возможно, это был лишь подсознательный барьер. А возможно это была нить, связующая меня и смерть.

Я даже не замечаю, как медленно засыпаю.

***

Я открываю глаза и обнаруживаю себя стоящую опять посередине леса в окружении тишины. Я знаю, что кроме меня здесь есть еще кое-кто, но такого не бывает. Ну вот просто ОН не может быть здесь, учитывая все запутанности времени.

— Да где ты, скотина японская?! — кричу я и затем какая-то неведомая сила отбрасывает меня в дерево. И вопреки тому, что это сон, я сильно ударяюсь затылком и спиной, буквально слыша, как мои кости в какой-то момент хрустнули.

Пытаясь вдохнуть полной грудью я нехотя открываю глаза и вижу перед собой Ногицунэ.

— Ну вот когда у меня закончатся кошмары? — я поднимаю взгляд к небу, тихо надеясь, что там кто-то есть. Я, конечно, не атеистка, но всё же иногда кажется, что этого засранца там нет. И даже если Бог существует, то, уверена, единственное, чем он там занимается, это просто угадает со всей чёртовой планеты!

— Ну-ну не надо психовать, — я перевожу взгляд на Ногицунэ. Это опять тот же Стилински, только в разы бледнее и с тёмными кругами под глазами. А, стоп, забыла — у него же еще буквально черно-шоколадные глаза. И… Черт, почему мне он и вправду нравится? Что-то в нём определённо притягивает…

— Чего молчим? — он подходит ко мне и приседает на корточки. Сначала внимательно смотрит мне в глаза, а затем резко хватает моё запястье и выкручивает его.

Я уже практически вскрикиваю, но в последний момент крепко стискиваю зубы. Я не хочу доставлять ему никакого удовольствия, я хочу лишь, чтобы он ушёл. Но вопреки моим желанием он лишь усмехается когда по моим щекам текут слёзы.

Я перевожу взгляд на своё запястье. Оно вывернуто под неестественным углом, ужасно болит, а вены вздулись и сейчас снова чёрные. Я вижу, как боль перетекает в Ногицунэ и встречаюсь с его изучающим взглядом.

— Ты никуда не сможешь убежать. И пока я не собираюсь куда-то уходить, — я чувствую, как Ногицунэ второй рукой проводит по моей шее и собирается её свернуть, когда я внезапно отвлекаюсь на чей-то крик.

— Эмили! — я моргаю и обнаруживаю перед глазами лицо Лиз, которая уже замахивается, чтобы залупить мне пощечину.

— Стой! — вскрикиваю я, в последний миг отбивая её руку, которая уже должна была встретиться с моей щекой.

На её лице секундное замешательство, а затем, опомнившись, Лиз выпаливает всё на одном дыхании: