Тут Белла неожиданно разозлилась. Уже несколько часов её мысли неизменно занимал незнакомый мужчина, она видела его всего несколько минут и уже не может думать ни о чем другом. Решительно подойдя к лифту, девушка дала себе слово немедленно выкинуть из головы любых незнакомцев, как красивых, так и не очень, мешающих ей спокойно работать, учиться и вообще жить в привычном ритме.

Но её планам было не суждено осуществиться. Примерно через час, после принятия Беллой такого нелёгкого, но необходимого решения, в вестибюль уверенной, небрежной походкой, вошёл смеющийся Эдвард Каллен. Прижав плечом к уху трубку мобильного телефона, он перехватил правой рукой солидный кожаный портфель, а левую протянул Белле, одними губами произнеся:

– Ключи.

Забрав ключи из дрожащих рук девушки и даже не поблагодарив, Эдвард направился к лифту, по-прежнему обсуждая что-то несомненно весёлое со своим невидимым собеседником.

Белла без сил опустилась на стул, ноги её не держали, в голове был туман. Одна минута присутствия таинственного жильца из квартиры восемьдесят четыре, полностью перечеркнула решимость девушки забыть о хамоватых и не очень красавцах, не способных на слова благодарности и хотя бы простой вежливости.

Вечером, когда Фрэнк появился чтобы сменить её на посту консьержа, Белла набралась смелости и расспросила его о таинственном жильце.

– Фрэнк… ммм… я сегодня вызывала мастера для ремонта в восемьдесят четвертую. А кто там живёт?

Фрэнк был добродушным, веселым человеком, с португальскими корнями, главой большого семейства из жены, четверых детей и десятка внуков. Раньше, когда позволяло здоровье, он водил в дальние рейсы большегрузы. Может быть опыт приобретенный им в процессе долгой и нелёгкой жизни, может быть необходимость разруливать семейные ситуации, больше похожие на мексиканские сериалы, сделали его достаточно проницательным. Настолько, что услышав вопрос девушки, он насторожился, внимательно её рассматривая. От Фрэнка не укрылись её нервозность, румянец, окрасивший щеки, покусывание губ и то, как старательно Белла смотрела в сторону, задавая этот вопрос.

– Мда… - Фрэнк неодобрительно покачал головой.
– Мистер Каллен, адвокат, насколько я знаю, занимается какими-то крупными корпорациями. Богатый, красивый, успешный. А ещё, он ловелас, девочка. В его квартире побывало столько женщин, что я уже и со счёта сбился. Не смотрела бы ты в его сторону…

Сердце Беллы ухнуло в бездну, внутри все заледенело. Кажется, предостережения Фрэнка несколько запоздали…

Спустя два дня, на следующем своём дежурстве, утром она увидела мистера Каллена, провожающего невероятно красивую длинноногую блондинку. И началось.

Шли дни. Блондинки сменялись брюнетками, брюнетки шатенками, иногда, достаточно редко, девушки повторялись. Все они были очень ухожены и привлекательны. Природная неуверенность Беллы росла и ширилась с каждой новой красавицей, сопровождающей жильца восемьдесят четвёртой квартиры. Белла ненавидела свою невзрачную внешность. Не сказать, что она совсем не интересовала мужчин, совсем нет, сокурсники часто пытались привлечь ее внимание. Но природная скромность, некоторая неуклюжесть и неуверенность в себе, приводили к тому, что за свои восемнадцать лет Белла была всего лишь на двух свиданиях. Она очень хорошо понимала, что мистер Каллен её даже не помнит, что она для него - деталь интерьера, вроде кактуса в углу вестибюля. Но её зависимость от его существования, необходимость видеть его хотя бы издалека, росла и ширилась с каждым днем.

Девушка честно пыталась бороться с возникшим чувством. Все её, пусть и только теоретические знания, говорили о том, что любовь не должна быть такой мучительной и тоскливой. Да и вообще, в любовь с первого взгляда Белла не верила. А для влюбленности это чувство было всепоглощающим. Все это было слишком. Слишком сильно, слишком больно. Видеть его с другими было невыносимо, это походило на помешательство.

Почти каждый вечер, Белла давала себе слово постараться отвлечься от томительного ожидания, переключиться на что-то другое, перестать ждать появления Эдварда постоянно. Но все её клятвы превращались в пустой звук, только лишь на пороге появлялся жилец восемьдесят четвёртой квартиры.

По Белле можно было с достаточной точностью определять сегодняшнее настроение мистера Каллена. Если утром он был доволен жизнью и весел, весь день улыбка не сходила с лица девушки. И тоска селилась в её глазах, если настроение мистера Каллена оставляло желать лучшего.

Иногда, мистер Каллен небрежно кивал ей, заходя в прохладный вестибюль с нагретой жарким летним солнцем улицы. И тогда сердце девушки взлетало до небес. А однажды, очередная его пассия устроила скандал, из-за, якобы появившихся в квартире мистера Каллена, мышей. Эдвард откровенно веселился, в процессе этого разговора, а потом даже извинился перед Беллой, за глупость своей спутницы.

Так прошло почти два месяца. Белла хранила и лелеяла воспоминания о каждой встрече, о каждом незначительном слове, кивке, повороте головы своего кумира. Она берегла газету со статьёй, просвещённой какому-то громкому процессу с участием Эдварда Каллена. Его фотография заменяла ей оригинал, в те дни, когда работала Стеф.

Она злилась на себя, злилась на мистера Каллена, но не могла ничего изменить.

Фрэнк, замечая состояние девушки, как мог, поддерживал её. Он часто оставлял её вечером поболтать, попить с ним чаю, пытался отвлечь своими воспоминаниями. Белла, с удовольствием, оставалась на эти чаепития, просто потому, что так шансы ещё раз увидеть мистера Каллена возрастали. Ей казалось, она не живёт в его отсутствие, просто существует. Чувствовала что тонет, но ни сил, ни желания выплывать не было. Она была готова расстелиться ковриком под его ногами, только бы быть рядом. Безумие прогрессировало.