Вдруг музыка оборвалась, раздались голоса девочек, что пора собираться домой. Тётя Зина, поставила пустые тарелки, и вышла на веранду, к вешалке с вещами. Там, сыпля остротами, одевались ребята, следом стали одеваться девочки. Когда девочки стали выходить во двор, мать Юры, коснувшись руки Люды, попросила:

– Люда, задержись, пожалуйста, на минутку.

Все вышли во двор, было слышно, как ребята весело говорили, шутили. Тётя Зина глубоко вздохнула, и стала неуверенно говорить:

– Знаешь, Людочка, ты не смотри, что Юра небольшого роста, это пока, его ведь старший брат, тоже сначала был невысокий, это всё временно, он позже нагонит в росте.

– Ну что вы, тёть Зин, я про это и не думала – успокаивала её, Люда.

– И ещё, Людочка, главное, не отказывай ему в дружбе, очень прошу тебя, он такой ранимый, я так переживаю за него.

Люда взяла руку тёти Зины, ещё раз убедительно сказала:

– Всё хорошо, не волнуйтесь, я буду с Юрой дружить!

Люда вышла к остальным, ребята ждали её уже за калиткой, на дороге. Шли молча, наверно всем было жаль, что их прекрасный вечер закончился. Сначала провожали девчонок.

Первой заговорила Ольга:

– Какой всё-таки замечательный вечер, я чувствую себя так здоровски, теперь понимаю барышень, попавших первый раз на бал.

– Ну, ты Оль, сравнила, там же БАЛ! – возразил ей, Юра.

– Наш вечер, лучше любого бала, там столько дурацких правил и ограничений, так сказать этикет, а мы веселились от души, как хотели! – подхватила разговор, Люда.

– Мне так жаль, что вечер закончился, аж плакать хочется – грустно, с растяжкой сказала, Вера.

– Да ладно вам, тут всего чуть-чуть до окончания школы, после экзамены, ну а потом, как закатим вечерок, ещё клёвей этого! – пытался поднять девчонкам настроение, Саня.

– Конечно, может выпускной после восьмого и прикольней будет, но волшебства такого, больше не повторится – то ли возражая, то ли соглашаясь, сказал Виталий.

– Какое правильное слово, вол – шеб – ство! – мечтательно протянула, Ольга – я вместо туфельки, обязательно сохраню эту коробочку от косметики.

– Блин! Прям как у Золушки, всё исчезло, все разбежались – досадно выпалила, Наташа.

– Но мы то не разбежались, мы то, принцы, возле вас – иронично сказал, Юра.

Все дружно рассмеялись. Ещё долго они стояли на углу улиц, где жили девочки, шутили, сыпали остротами. Да действительно это будет лучший праздник, который они отметили вместе, а может и вообще, самый лучший, где они могли ещё как дети, говорить всё, без утайки, без всевозможных условностей, могли быть наивными, открытыми для прямых, иногда не совсем тактичных слов. Этот их вечер образно можно было сравнить, с красивейшей тёмно-красной розой, в сугробе чистейшего первого снега, будто сквозь лёгкий первый холодок, доносится тонкий, еле уловимый, томно – обволакивающий, кружащий голову, аромат этого цветка свиданий.

Прошло три года. За это время многое изменилось. В волнении прошли экзамены в школе, большинство учащихся из восьмого «в» класса, дальше, в девятый класс не пошли, а разлетелись по разным учебным заведениям. В их родном городке, своих учебных заведений не было, так что многие разъехались по ближайшим городам. Виталий, Саня и Наташа проступали учиться в город Прохладный, который был от их городка в 55 км, Наташа на ветврача, а Виталий с Саней на гидротехников. Наташа поступила сразу, а ребята экзамены сдали, а вот по конкурсу не прошли, баллов не хватило, пришлось возвращаться домой. Но дома Виталия ждала плохая новость, на следующий день после их возвращения с Прохладного, с утра пришёл Санёк, грустный, даже мрачный, и сказал, что они переезжают в город Кумск, так как его отца повысили по службе, и им надо через несколько дней уезжать. Виталия эта нехорошая новость очень расстроила, ведь Санёк был его единственным настоящим другом, с ним он сошёлся характером, они полностью понимали друг друга, и даже шутили, похоже. Друзья долго молча сидели во дворе у Виталия, осмысливая происшедшее. Этот разрыв дружбы поневоле, не зависящий от них, сыграет в их судьбах отрицательное действие, не Виталий, не Саня, так и не встретят в жизни друга, на которого можно будет опереться, рассчитывать во всём, одним словом, настоящего друга. Люда поступила на технолога в город Пятигорск, жила в общежитии, и приезжала лишь на выходные. Юра пошёл учиться на экскаваторщика, в училище в Нальчике, этот его выбор настолько удивил одноклассников, что при встречи они всё время, не понимая спрашивали, действительно ли он пошёл учиться в ПТУ. Коля поступил в политехнический техникум, на приборостроение, ездил в Нальчик на электричке каждый день, так как его родители не соглашались, чтобы он жил в общежитии. Вовчик, как и предполагали, пошёл в спорт, играл в футбол за местный клуб, а заочно учился на тренера. Вера работала на заводе в электроцехе, по сборке каких-то приборов, учится, она никуда не пошла, не захотела. Оля окончила курсы и работала бухгалтером в автопредприятии. В общем, разбежались, разлетелись, как они и говорили на том, теперь уже далёком вечере, в честь праздника восьмого марта.

Виталий сидел за насыпью железнодорожного полотна, на небольшой полянке, что тянулась неширокой полосой, между железной дорогой и металлической сеткой ограждения цветопитомника, жёг костёр. Было уже поздно, но домой идти не хотелось, после того, как он бросил ходить на работу в деревообрабатывающий цех, завода ЖБИ, где трудился плотником, отношения с родными совсем испортились. Мать всё время упрекала его, приводила в пример соседских парней, которые учились или работали, и были по её мнению, хорошими ребятами. Это его злило. Было уже поздно, вокруг не души. Он подбросил в костёр дров и, укутавшись в старое, оставшееся ещё от старшего брата, не по размеру пальто, опёршись спиною на сетку рабицу ограждения питомника, смотрел вверх, как в огромное чёрное небо, поднимается столб искр от костра. Поднявшись на десяток метров в высь, искры гасли, за ними поднимались следующие, потом ещё, и ещё. Виталий глядел на эту карусель из искр, вокруг было тихо, ничто не мешало ему думать о своей жизни. Вдруг послышался характерный звук от сползающей с насыпи щебёнки, затем шум шагов, и из темноты появилась приближающая фигура. Это был Арслан. Они раньше учились в одном классе, потом Арслана перевели в другой класс, хотя жили они на одной улице, но почему то раньше мало общались, у каждого была своя компания.

– Привет! – Арслан протянул руку.

– Привет, Арс! – протянул в ответ руку, Виталий.

– Ты, чё здесь один? – спросил Арслан

– А что? Мне и одному кайфово! Вон костерок горит, тепляк.

– Я могу сходить за картофаном, похаваем – предложил Арслан.

– Да нет, не надо, уже наверно часов одиннадцать, – отказался Виталий.

– Уже больше, в одиннадцать я ещё был на «колхозе».

– Что тебя ночью на «чужой край» занесло? – спросил Виталий.

– К кентам ходил. Дома не хочу сидеть, пахан достал уже, придёт бухой, и давай, разную херню нести. Я у него, и бандит, и бездарь, в общем, полный завал – пожаловался в ответ Арслан.

– У меня конечно не так жёстко, но тоже что-то похожее, надоело!

Они замолчали, думая каждый о своём, выставляя вперёд к костру ладони, когда ладони нагревались, разворачивали их другой стороной.

– Слушай, Вит, давай завтра я принесу картофана, а на тебе костёр, посидим картофан спечём.

– Давай, я только за! – ответил Виталий.

Отвечая Арслану, он невольно посмотрел на него. Над головой Арслана чётко просматривался огненный знак, лежачий человечек, а над человечком огненные извилистые линии. Такие же знаки посылал памятник война ему раньше, ещё в школе. Виталий вздрогнул, вскочил на ноги, и стал озираться по сторонам, в глазах его был испуг, он пытался в темноте, что то разглядеть.