Высокие скулы, аккуратный нос, маленькая ямочка на подбородке. Красивый… сначала мальчишка, а затем парень, вскруживший голову не одной ученице нашей школы. Я лет с десяти мечтала выйти за него замуж, в грезах представляя знаменательное событие во всех красках каждый вечер перед сном, рассказывала маме и крестной. Мама частенько посмеивалась над моими детскими снами, а вот Ярослава загадочно улыбалась. Помню тот день рождения, когда она подарила мне дорогой медальон и произнесла: «Елисава, моя кудрявая крестница, храни мой подарок, никому не отдавай и знай — медальон волшебный! Исполнит все, что загадаешь!»

Разрезала небеса молния, осветила прихожую, вынуждая меня распахнуть глаза и увидеть, как танцуют в углах синие тени. Грянул гром, задрожали оконные стекла, и в этом звоне слышалось нечто угрожающее.

— Сосредоточься! — приказала сама себе, стараясь не обращать внимания на буйство стихии за окном.

Дождевые капли с громким стуком барабанили по стеклу, врываясь в мое сознание, мешая думать. И вместо лица мужа виделся мрачный, древний лес. В сгущающейся темноте огромные ветвистые деревья и многочисленные коряги приобретали странные очертания. Казалось, что стоит только отвернуться, как зажгутся в сумраке сотни недобрых глаз. Иногда стелющийся меж стволов туман разрывало свежим ветерком, принесшимся невесть откуда, и тогда можно было заметить густое переплетение ветвей, украшенных гирляндами мха.

Представляемая картина получалась зловещей, разом напоминая обо всем, что случилось. Я исправилась. Пусть будет так! Воздух вокруг прохладен и чист. Листья высоких деревьев, за ночь щедро вымоченные прошедшим ливнем, осыпают травы и листья папоротника сияющими каплями. Яркие цветы оживляют темную зелень, распространяя по лесу сладковатый аромат.

— Бл… — ругнулась сквозь зубы. — И о чем только думаю?! Это все проклятая гроза!

Топая, заглушая рокот грома, прогоняя лишние эмоции, прошла на кухню и с силой захлопнула створку. Звуки беснующейся грозы стали значительно тише.

— Так лучше! — выдохнула я, в который раз за сегодня поднимая руку, теперь левую, ту, что еще не успела обжечь, чтобы прикоснуться к медальону.

Дверь хлопнула, оповещая меня о том, что я забыла закрыть ее, а еще о том, что кто-то пришел. Хотелось бы верить — Макс одумался!

— Эй, Лиза, Макс, вы дома? — на огонек заглянула Надя.

— Я здесь, — откликнулась я и вышла в коридор.

— И снова здравствуй! — подруга развела руками. — Я не захватила с собой зонт! — могла бы и не уточнять, я не слепая, заметила, что с ее одежды и волос стекают потоки воды.

Без лишних слов сбегала и принесла полотенце, а Надюшка уже осмотрелась и сделала свои выводы. Чтобы она не высказалась, и без ее сожалений на душе было тошно, я предложила:

— Иди в душ! А я пока подберу тебе сухую одежду и приготовлю кофе!

— Ладно, — внимательно изучив мой внешний вид, она задумчиво кивнула, но протестовать не стала.

Руки не слушались, сердце частило, дождь за окном раздражал, потому, когда входная дверь вторично хлопнула, оповещая о том, что все еще не закрыта на замок, я подпрыгнула и зло поинтересовалась:

— Кто там? — выбежала в коридор, остановилась. — Макс! — как и заказывала.

— Ключи от машины отдай! — рявкнул он, едва прикрыв за собой дверь, но не ушел дальше порога.

— Поговорим? — голос отказывался меня слушаться, из горла рвался писк, а глаза щипало от подступающих слез.

— Нет! — ответ мужа был грубым.

— Не считаешь, что нам нужно объясниться? — мне не хотелось его отпускать, в этот миг не хотела думать ни о чем, только о Максе и о том, как его вернуть. Готова была пойти на все, даже снова обжечься. Рука взметнулась, но мужчина опять закричал:

— Ключи отдай! — а затем огорошил. — И документы на двушку!

На миг показалось, что меня окунули в ледяную воду, в которой я задыхалась, ничего не видя, не слыша, желая или выбраться или умереть.

— Зачем? — глубоко вдохнув, поинтересовалась.

— Делить совместно нажитое имущество будем! — наглая улыбка изогнула его красивые, чувственные губы.

— А ты не забыл, что это ее родителей квартира, и тебя, вроде как, приютили! — крича от возмущения, Надюшка, завернутая в полотенце, выскочила из ванной.

— Не забыл! — презрительно бросил он, мельком взглянув на нее. Все его внимание было направлено на меня. — Я на тебе из-за квартиры и женился!

— Из-за квартиры? — мир для меня перевернулся с ног на голову.

— Из-за чего же еще? Ты себя в зеркало видела? На голове вместо волос крашеная швабра! Глаза какого-то непонятного мутного цвета! — Макс едва не сплюнул.

Повисла неловкая, мучительная тишина, изредка нарушаемая раскатами грома.

— Тебе лучше уйти, Максим, — рискнула первой нарушить молчание, не глядя ни на мужа, ни на подругу.