Лорд Гаэр-аш грустно улыбнулся и продолжил:

— Как видишь, я ошибался в Тадоре. Я, как и отступники, исключил такой важный фактор как любовь. Просто не принял его в расчёт. И напрасно. Шерарн не стал работать с Кеалир. Он тянул, отписывался посланиями вроде «мне требуется еще время», и спешно менял твою кровь.

Ректор замолчал на мгновение, затем тихо добавил:

— Дознаватель Нордаш был убежден, что трупы, коими наполнили подвалы дома Шерарна, добывал он сам.

Я затаила дыхание, боясь даже спрашивать.

Гаэр-аш бросил на меня насмешливый взгляд и сказал:

— Можешь дышать, трупы не его рук дело.

— Правда?! — с надеждой переспросила я.

— Их готовили для замены слуг в королевском дворце. Подбирали по физическим параметрам, возрасту, месту происхождения. На тот момент, когда дознаватели обнаружили тела они были еще живы, просто погружены в сон. Но с нарушением периметра… Впрочем, мы не об этом.

С нарушением периметра они погибли! Все. В единый миг. О Тьма…

— Риаллин, это случилось много лет назад и уж точно не повод для слез! — резко произнес ректор.

— Я не плачу, — тихо возразила ему.

— Я вижу!

Он помолчал, затем сухо выговорил:

— У тебя впереди бой. Думай об этом. Или как минимум о том, что отныне ты самый притягательный объект для воздыханий. Полагаю, мне стоит заготовить несколько мусорных бочек для всей той флорообразной гадости которой тебя завалят, а тебе морально быть готовой выслушивать признания.

— Какие признания? — переспросила, ничего не понимая.

Ректор повернулся, с усмешкой посмотрел на меня и ответил:

— В любви, Риаллин. В пылкой, чистой, высокой и утонченной любви…

Он усмехнулся, все так же глядя на меня, и протянул руку к дверце кареты, еще до того, как экипаж остановился.

«Команда Некроса!» — раздался голос одной из ведьмочек, разнесшийся магией над встречающей игроков толпой.

Гаэр-аш вышел первым, следом за ним Гобби, а после уже я, опираясь на поданную опекуном затянутую в черную перчатку руку. Посетители игр встретили криками и овациями, от шума, света ясного зимнего неба, и ледяного впившегося в кожу холодного ветра я на миг зажмурилась, а когда проморгавшись открыла глаза, услышала иступленное:

— Риа, я люблю тебя!

Опешив, потрясенно воззрилась на Инара, растолкавшего толпу, едва ли заметившего ректора, налетевшего на меня, сжавшего в объятиях и зашептавшего:

— Ты самая лучшая! Самая потрясающая! Самая невероятная! Самая удивительная! Я тебя реально сейчас люблю больше чем мать родную!

«Тьма, пожалуйста, пусть это будет шутка… пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!» — мысленно взмолилась я.

«Я не Тьма, видимо в связи с этим все еще размышляю, вмешаться или не стоит» — раздался в моей насмешливый голос Гаэр-аша.

И меня это так возмутило, что я попыталась повернуть голову и хотя бы на выражение лица главы Некроса посмотреть. Но Инар не дал. Обхватив ладонями мое лицо, он заставил смотреть на себя и торопливо выговорил:

— В общем так, малышка, если когда-нибудь, что-нибудь, пусть самое противозаконное или даже если там к оступникам смотаться придется — обращайся, я весь твой! Да что я, за мной с полсотни боевых магов пойдут и весь мой клан… — тут он замялся, чуть скривился, и добавил: — Ну, клан еще не мой, но месяца через полтора, будет мой как миленький, никуда не денется. Ты главное уясни, если что, я для тебя и преисподнюю вверх дном переверну. Уяснила?

Я потрясенно кивнула.

— Обожаю тебя, — с нежностью произнес Инар. — Просто обожаю, ты лучшая! Ученику сама знаешь кого привет.

И с этими словами боевой маг в красном бархатном плащекрутанулся и гордо пошел через расступающийся, шокированный не менее чем я народ.

Около секунды я потрясенно смотрела ему вслед, после повернулась и посмотрела на ректора — выражение лица Гаэр-аша мне совершенно не понравилось. Гобби выглядел едва ли более довольным, а едва поймал мой взгляд, одними губами произнес: «Я говорил». Что именно говорил я спросить никак не могла, а очень хотелось.

Но вот что могла, так это тихо заметить:

— Знаете, я не слишком против подобных признаний в любви.

Гаэр-аш мрачно взглянул на меня, и ледяным тоном произнес:

— Это не было признанием в любви, Риаллин. Это было спонтанное и крайне эмоциональное выражение признательности. И вот мне очень хотелось бы знать, признательности за что… Надеюсь, ты просто сделала для него артефакт?

— Нет, — прошептала я, — не делала.

— Я опасался это услышать, — проговорил ректор и подал мне руку. Я не была в платье, да и не на каблуках, и поэтому вполне могла пройтись сама, но вместо этого покорно ухватила опекуна под локоть и придерживая мантию, поспешила за ним, пытаясь приноровиться к быстрым уверенным шагам главы Некроса. Неимоверно злого главы Некроса… и больше всего расстраивала мысль, что во всех его неприятностях сейчас виновата я. Я призвала дух убитого артефактора вчера в карете, и он фактически обвинил ректора в заговоре. Я же сегодня вызвала его повторно, и… и в итоге сейчас именно Гаэр-аш для седьмого королевства первый враг. И это действительно моя вина.