Уже совсем скоро Карсайто остановился перед очередной дверью. Он не повернулся, не взглянул на меня своим космосом, не сказал чего-то, что вновь могло вывести меня из себя в очередном слепом противостоянии. Просто постучал, выпустив из пальцев мою ладонь. Три коротких отрывистых удара в дверь, но мне показалось, что это было чем-то знаковым для него. Слишком короткий вдох, слишком напряженный взгляд, будто он пришел к какой-то мысли, генерирующей его дальнейшие действия.

И когда раздался щелчок дверного замка, была брошена фраза. Одна фраза, разделившая нашу историю на «до» и «после».

— Никому тебя не отдам.

Он уже говорил мне это ранее, говорил, что никому не позволит прикасаться ко мне, но тогда я отчётливо понимала, что желание присвоить было спонтанным и не обдуманным, продиктованным страхом потерять не обретённое. Сейчас же я слышала констатацию факта, сказанного уверенным и хорошо поставленным голосом. Я уже знала, что это решение не подлежит обсуждению.

Мысленно усмехнулась, ведь это его решение. Никто не вправе решать за меня.

Дверь широко распахнулась, и оттуда вышел ректор, прикрывая за собой последнее препятствие, разделявшее наши взгляды и внутреннее убранство помещения. Его взгляд сделался удивлённым, а вопрос был молчаливым.

Вздохнула, понимая, что объяснять придётся мне, и уже было открыла рот, как Сайто вставил фразу холодным, не терпящим возражения тоном:

— Из здания академии в эту ночь ни ногой, через двадцать минут поднять щиты. Чтобы доступ был только у проректора и учителя О’Шена. О происходящем расскажу позже.

Ровно три секунды мне понадобилось, чтобы сбросить с себя оцепенение и потрясенно взглянуть на своего спутника. Понять важное удалось лишь, когда ректор академии криво усмехнулся и кивнул.

Что за …?

Не думать, не спрашивать, не говорить. Не думать, не спрашивать, не гово …

«Что это было?»

Возмущению не было предела, любопытство через край, недоумение тошнотворной радугой наружу. Моя рука покоится в ладони наглого ванпайра, а сам он ведёт … пешком, да! Ведет меня до оставшегося на улице взвода с весьма хмурым выражением на лице, на котором виднеется усиленный мыслительный процесс.

У меня возникает, ну просто, дикое желание остановить это путешествие и поговорить, наконец, о том, что давила в себе с первого дня пребывания здесь. Немыслимое количество вопросов крутилось в голове, но важен для меня был по сути лишь один.

— Ты можешь вернуть меня домой?

Его глаза сверкнули глубиной холодного космоса, когда он бросил на меня колючий взгляд, но он не ответил, продолжая шагать.

Горько хмыкнув, задумалась над собственными чувствами. Домой меня почему-то не тянет. Я безумно скучаю по Жене, отношения с которым мне нужно пересмотреть, это да, но в остальном, мне там делать нечего, да и не та я уже, что раньше. Моё присутствие на Земле, возможно, будет опасным, а посему вопрос ЧП я задавала зря. Но меня волновал ещё один: А не из-за него ли я попала в Этраполис? Ведь, вполне возможно, что это было его рук дело, не зря же я встретила его в тот день дважды.

Кто же такой Карсайто Варнингейл? Ванпайр способный перемещаться между мирами, отдающий приказы ректору академии, обладатель редкого дара чтения чужих душ, да ещё и существо, от запаха, крови которого у меня просто сносит крышу.

Бросила на него задумчивый взгляд, но была поймана с поличным.

— Смотришь так, будто что-то новое во мне разглядела.

— Скорее присмотрелась и сделала переоценку твоей персоны. — Невесело выдохнула я. — Так что с возвращением меня домой?

Несколько долгих секунд молчания и напряжённого ожидания, сквозь бурю эмоций, бушующих во мне, и он отвечает, когда я неожиданно для себя понимаю: Может, но не станет этого делать, потому что эгоист!

— Я не хочу тебя отпускать. Тем более в тот мир.

Усмехнулась неожиданной своей проницательности. Что ж, по крайней мере, честно.

Чем ближе мы подходили к месту сбора, тем отчётливее я слышала бранную ругань Ужаса, попеременно кого-то отчитывающего

— Ты! Движения должны быть более весомыми! Кого ты изображаешь, дыра пророка! Да вы же тут как балерины все. Наступаешь всей стопой, да так, чтоб земля задрожала под ногами! Руками ветки не раздвигать! Не раздвигать говорю, а хлестать по ним. Имитация — это подделка, и чем лучше её качество, тем превосходнее результат! — Ужас хлопал крыльями над головами топающих товарищей и зорко следил за движениями каждого. — Смысл ясен?! Не слышу ответа. Ясен? Вот и отлично, а теперь натянули улыбку на морду лица и со всей силы заверили нашего взводного, что никто не бросит её на пути, потому что, что?

— Мы не бросаем своих на поле боя. — Ответил стройный хор голосов.

Ужас чихнул в воздухе и продолжил:

— Правильно! А тот, кто не внял и попытается сбежать будет схвачен и отхерачен!

Я фыркнула, чтобы сдержать откровенный ржач, потому как лица их быль столь озадаченными сейчас, что невольно подумалось о видеокамере. Такой момент было бы неплохо запечатлеть.

Окинула всех взглядом и поперхнулась своим же смешком, напоровшись на ментальное лезвие скальпеля. Лютый не резал своим острым взглядом, он им с откровенным наслаждением препарировал, будто я сделала что-то, за что можно без вынесения приговора сжечь на костре.