— Ха, да она уже неделю на пике активности, и останется там как минимум на месяц, — «успокоила» Алья. — Поверь мне, как профессионалу. Поможет разве что более скандальная новость, но и тогда не жди, что все прекратится сразу же.

— Гр-р-р, — только и ответила Маринетт, кладя телефон экраном вниз. — Вот как знала, что проблем не оберусь!

С момента выхода скандальной статьи прошла неделя. В прессе разгорелись жаркие дебаты по этому поводу и общественность, как водится, разделилась на три лагеря. Те, кто считал историю выдумкой, те, кто был уверен, что все это правда, и те, кто делал вид, что им все равно, но на самом деле украдкой следил за развитием событий.

Пресс-конференция прошла спокойно и по заранее продуманному сценарию. Хлоя возмущалась произволом журналистов, Маринетт ей вяло поддакивала, приглашенные эксперты в пух и прах разнесли представленные в газете фото, а независимая комиссия врачей подтвердила, что мадемуазель Дюпен-Чен абсолютно здорова. Пожалуй, это был единственный момент, заставивший Маринетт по-настоящему занервничать. Провести маму получилось достаточно легко, но что делать с делегацией из пяти человек?

На помощь пришла Тикки. Она призналась, что может на какое-то время замаскировать следы травмы, но на это потребуется очень много сил. Когда Маринетт произнесла фразу-активатор, то квами влетела не в серьги, а в шкатулку. Тело окутала легкая вспышка, но костюм ЛедиБаг не появился. Задрав футболку, Маринетт увидела только гладкую светлую кожу да парочку царапинок, что и продемонстрировала чуть позже врачебной комиссии и присутствовавшей при осмотре маме. Правда боль никуда не исчезла, но с ней помогли справиться таблетки. Тикки после этого отсыпалась до самого вечера и честно предупредила хозяйку, что в ближайшее время второй раз так сделать не сможет.

После пресс-конференции Маринетт и Хлою утащил с собой какой-то бойкий молодой человек, представившийся Николя. Около часа он давал девушкам необходимые инструкции по поводу того, как им следует вести себя на публике, что говорить и как реагировать на провокационные вопросы журналистов. Потом пришел черед спонтанной фотосессии, которая должна была доказать, что одноклассницы очень даже весело проводят время друг с другом.

Маринетт честно пыталась улыбаться и делать вид, что ей все это жутко нравится, но получившиеся на фотографиях гримасы показывали, что это далеко не так. Фотограф ворчал на Маринетт, Маринетт мысленно орала на Хлою, Хлоя в голос орала на всех.

Под конец изнуряющей фотосессии Николя вдруг полностью изменил первоначальную тему, предоставив девочкам самим сделать несколько фото. Понятное дело, что эти снимки были еще ужаснее. К тому же, школьницы так устали, что по большей части просто строили на камеру рожи, показывая, как же это все их достало.

И каково же было возмущение Маринетт, когда на следующий день именно одна из этих фотографий обнаружилась в сети с подписью «Плевать мы хотели на ваши росказни!»*. Пожалуй, впервые в жизни она была полностью согласна с Хлоей в оценке ситуации и умственных способностей фотографа.

Буржуа с истерикой потребовала немедленно удалить этот ужас, но фотография уже распространилась по десяткам блогов и почти всем социальным сетям. И, что самое странное, это действительно принесло положительный эффект! На фото девочки смотрелись очень естественно, и было похоже, что они на самом деле хорошо общаются, раз осмелились выложить такое фото в сеть. Комментарии были всякие и далеко не всегда лестные, но большая часть людей все же отреагировала положительно.

По коллежу слухи ходили один страннее другого, но Маринетт достаточно быстро перестала обращать на них внимание. Главное, что рядом были друзья, которые поддерживали ее. Они даже специально выискивали в сети самые невероятные теории и потом вместе смеялись над ними, читая комментарии. Пока что в списке самых бредовых лидировало предположение о том, что Маринетт и Хлоя на самом деле сестры. Вот только публика никак не могла решить, то ли это Маринетт внебрачная дочь мэра, то ли Хлою тому подкинули в роддоме. И плевать всем было, что они не похожи.

Буржуа ходила с независимым видом и всеми силами разыгрывала из себя пай-девочку. Поначалу она хотела отсидеться дома, но по настоянию имиджмейкеров отца вынуждена была ходить на уроки, улыбаться Маринетт и делать вид, что все просто замечательно.

Подозрительный журналист больше не объявлялся, но Маринетт казалось, что пару раз она видела его возле пекарни и за углом коллежа. Она не рисковала лишний раз превращаться в ЛедиБаг, так что возможности проверить наличие слежки не было.

А самым запоминающимся событием этой недели для нее стал очередной разговор с Адрианом.

— Извини, Маринетт, не могла бы ты мне помочь кое с чем? — попросил Агрест на перемене, пока Алья и Нино отвлеклись на какой-то разговор.

— Я? Да, конечно! Я всегда! — тут же отозвалась девушка, сияя, как новогодняя елка, и стараясь подавить дрожь в коленях.

— Мне нужна небольшая консультация по поводу подарка одному человеку. Пойдем в коридор, — попросил Адриан и уверено пошел в сторону выхода.

Алья легонько пнула замершую от счастья Маринетт и украдкой показала большие пальцы, при этом не отрываясь от спора с Нино. Дюпен-Чен вынырнула из страны грез и поспешила догнать Адриана, уже мысленно нарисовав себе картину, что подарок на самом деле для нее, просто парень решил таким образом проверить ее реакцию.

— Извини, пришлось немного соврать, — признался Адриан, когда они подошли к шкафчикам. — На самом деле я хотел отдать кое-что именно тебе, но надо было сделать так, чтобы остальные не видели.

Сердце Маринетт забилось с утроенной скоростью. Она угадала?! Адриан приготовил подарок ей?!

— Вот держи. Это отлично помогает справиться с ушибами и заживляет синяки, — начал объяснять Агрест, протягивая ей небольшую баночку. — Я сам такой пользуюсь после тренировок, так что знаю, что эта мазь хорошая.