Уходя, женщины и девочки постоянно оглядывались на свой дом под тесовой крышей, в узких окнах которого сиял свет, а из сдвоенной трубы на крыше шел заметный даже в темноте дымок. В какой-то мере поражена была даже Марина Витальевна.

– Ну, Петрович, - сказала она, - ты могёшь. Прямо действующая модель цивилизации.

– Не могёшь, а могешь, Витальевна, - ответил Сергей Петрович, - А цивилизация, как и разруха, она не в сортирах, она в головах. И в этом смысле у нас все еще впереди. Старшее поколение наверное уже не переделать, но вот молодежь, а особенно дети это наша настоящая надежда.

На ужин было густое и горячее варево из свежей подсоленной свинины и молодой картошки. Дух от него шел такой, что у проголодавшихся членов клана Прогрессоров заурчало в животах. Для освещения опять разожгли большой костер, пламя которого взметнулось до небес, и ужинали озаряемые бликами пламени. Ни о каких танцах не могло быть и речи, все отчаянно устали, а от реки уже ощутимо тянуло ночной свежестью и всем хотелось поскорее забиться в тепло и уют и забыться до завтра сладким сном.

Покрутив головой, Сергей Петрович нигде не увидел ни Сергея-младшего ни Гуга, но Андрей Викторович успокоил его, сказав, что еще на закате он дал парням две палатки и вместе с двумя женами на выбор отправил на ночное дежурство к картофельному полю. Вон там, видно как в темноте горит их костер.

– А Катя-то здесь, - сказал Сергей Петрович, - неужели скандал в благородном семействе?

– Вот в этом-то вся и суть, господин поручик, - ответил Андрей Викторович, - она сама выбрала мужу пару на эту ночь, сама снарядила и отправила. Ей, знаешь ли не до того, у нее теперь живот.

– Ну, если так, - сказал Сергей Петрович, - тогда я действительно рад. Хотелось бы, чтобы семейные скандалы обходили наш клан стороной.

– Поживем - увидим, - кивнул Андрей Викторович и пожал Сергею Петровичу руку, - Ну ладно, бывай Петрович, а то мои меня уже ждут.

Вскоре все разошлись по своим домам. Полуафриканки и девочки из Лизиной бригады к себе, в новую, совсем готовую казарму, спать в тепле и уюте, а остальные по своим шалашам-вигвамам и наступила тишина, прерываемая только редки всхрапываниями привязанной неподалеку лошади. Клан Прогрессоров прошел еще один этап в своем становлении, а завтра будет новый день, заполненный новыми трудами, заботами и, возможно, неожиданностями.

o050279, Thanai, wlad.knizhnik и 21 других изволили поблагодарить

Поблагодарить

Руссобалтъ: Михайловский Александр

Имя или Цитата

Жалоба

#34 Михайловский Александр

Ведущий аналитик

Пользователи

Cообщений: 8 361

Поблагодарили: 44 739

Ташкент

Пол:Мужчина

Интересы:Политика, литература

Отправлено 04 декабря 2016 - 10:39:09

Популярное сообщение!

Часть 8. 'Уроки выживания'

21 августа 1-го года Миссии. Понедельник. Пристань Дома на Холме.

Ночью береговой лагерь был разбужен отчаянными криками и женским визгом доносящимися со стороны казармы, а также оглушительным лаем Зары. Было такое впечатление, будто в общежитие к пэтэушницам ломится толпа пьяных хулиганов. Мужчины тут же натянули прямо на голое тело камуфляжные штаны и куртки и, похватав фонари и оружие выскочили разбираться что там произошло.

Восходящий серпик убывающей луны давал чрезвычайно мало света, но даже в этом полумраке, обежавшие вокруг казармы мужчины увидели, что возле погреба с засоленной свининой возится что-то большое, косматое и рычащее. Тут и к гадалке ходить было не надо, обитающий поблизости топтыгин унюхал запашок свежей свининки и явился полакомиться деликатесом. Крышку прикрывающую лаз в погреб, он откинуть сумел, а вот дальше не пролазила не только задница, но и плечи и теперь мишка, орудуя передними лапами как крот, пытался расширить себе ход.

Расстояние до медведя было всего метров двенадцать и Андрей Викторович не раздумывая выстрелил картечью из Сайги прямо в оттопыренный медвежий зад. Оскорбленный таким поношением своего достоинства, медведь вытащил голову из лаза, попутно треснувшись башкой о балку перекрытия погреба, встал на дыбы и грозно зарычал, пытаясь напугать жалких людишек. Это была последняя глупость в его недолгой жизни, потому что второй выстрел прямо в грудь медведю сделал уже Сергей Петрович, вскинув к плечу свой 'мосин'. Тяжелая полуоболочечная пуля, выпущенная почти в упор, пробила ему грудную клетку, разорвала сердце и легкое и вышла из-под лопатки, оставив дыру размером в два кулака. Рев топтыгина перешел в придушенный хрип, после чего он рухнул как подкошенный и, дернувшись еще несколько раз, затих. С такими ранами не живут даже медведи.

– Тьфу ты, напугал с-сволочь лохматая, - только и смог сказать Сергей Петрович, унимая бешено бьющееся сердце, - х-халявщик лесной. Чужой с-свининки толстожопому захотелось. С-сниму шкуру и с-сделаю Ляле шубу на з-зиму, чтоб з-знали вс-сякие как лаз-зить по ч-чужим зак-кормам.

– Кто придет к нам пожрать на халяву, - философски заметил Андрей Викторович, - тот сам станет обедом. А ты, Петрович, молодец - не растерялся.

– К-какой там н-не рас-стерялся, - ответил Сергей Петрович, переводя дух, - д-до сих пор вс-се поджилки тр-рясутся.