Собрались и пошли - каждый в свою сторону. Ляля впервые осталась с Петровичем вот так наедине. Майга, носящаяся вокруг них кругами, была не в счет. Было интересно и немного волнительно. По прямой идти было совсем недалеко, чуть более половины километра. Но это в теории и на карте, а на местности все было совсем не так. Оврагов им на пути, правда, не встречалось, но кое-что все-таки было.

Главным сюрпризом оказались густые заросли колючего и цепкого до невозможности шиповника, на которые они наткнулись, подойдя к подошве холма. Шиповник находился в самом разгаре своего цветения и был похож на неровную бугристую колючую темно-зеленую стену, метра полтора в высоту, густо усыпанную одуряюще пахнущими небольшими ярко-розовыми цветами. Прорваться через такое заграждение, наверное, не смог бы и шерстистый носорог. Даже Майга могла лишь с повизгиванием беспомощно бегать вдоль зарослей, не в силах найти проход.

Но Петрович, как не странно, не расстроился. Осмотрев заросли и хмыкнув, он повел Лялю в обход холма по часовой стрелке, до тех пор пока Майга не нашла таки дыру в непролазной колючей стене примерно полтора метра шириной. То ли почва там была для шиповника не особо благоприятна, то ли постарались дикие животные, которым позарез именно здесь нужно было проложить свою тропу, то ли кабаны и прочие звери бегали по этой тропе еще тогда, когда тут не было никакого шиповника. Земля в проходе была утоптана до каменной твердости, а сверху, примерно на высоте примерно полутора метров, его перекрывали отдельные длинные побеги, усеянные загнутыми внутрь колючками.

Натянув перчатки из толстой кожи и вооружившись мачете, Петрович принялся расширять этот коридор, пинками отбрасывая срубленные ветви к подножию кустов. Колючий барьер был шириной метров пятнадцать - двенадцать. Миновав его, Петрович даже присвистнул от удивления. Среди могучих мачтовых вековых корабельных сосен нет-нет, да и попадались так же тянущиеся к небу дубы. Теперь было понятно, что тут понадобилось кабанам. Сейчас, в начале лета тут было тихо, но вот осенью они устроят сюда настоящее паломничество за желудями. Будут нагуливать жир перед предстоящей зимой. И вообще, дуб в качестве строительного материала для каркаса их будущего дома - это хорошо. Очень прочный, не гниет, в общем, ничуть не хуже чем та же лиственница, а работать с ним все же легче.

Ориентируясь по компасу, Петрович двинулся к вершине, время от времени делая мачете зарубки на древесных стволах, чтобы потом не плутать в поисках прохода. Кустарникового подлеска в самом бору не было. Время от времени попадались отдельные рябины и заросли можжевеловых кустов. Под ногами стлались побеги брусники и черники. Попадались и рухнувшие от старости или поваленные ветром деревья, но такого бурелома было относительно немного, и Петрович с Лялей довольно легко его обходили. Заходящее солнце просвечивало бор насквозь, отчего у Петровича и Ляли создавалось приподнятое и даже праздничное настроение.

Минут через двадцать ходьбы по этому лесу они вышли на то место, где по предположениям Петровича должна была быть самая вершина возвышенности. Сосны тут росли особенно редко, воздух был наполнен запахом сосновой смолы и опавшей сухой хвои. Обойдя площадку по кругу, Петрович сделал несколько зарубок, обозначая границы участка, который надо расчистить. Но прежде сюда придется проложить дорогу для УАЗа и расширить проход в зарослях. Работы тут много, но оно того будет стоить.

– Вот здесь мы и будем жить, Ляля, - сказал Петрович, присаживаясь на ствол поваленного ветром дерева и меланхолично почесывая Майгу за ушами, - Нравится?

– Да, тут красиво!
– сказала Ляля и, немного помолчав, тихо добавила, - Сергей Петрович, пришло время выполнять ваше обещание. Если тут будет наш дом, то, как мы и договаривались, настало время вам взять меня в жены.

– Что, прямо здесь и сейчас?
– удивился Сергей Петрович, а Майга негромко гавкнула, как бы подчеркивая его слова.

– Э, нет, - покачала головой Ляля, - вы сами говорили, что у нас все должно быть правильно. Официальное объявление, свадьба, поздравления и вывешенное утром доказательство того, что я досталась вам честной девушкой. Все только так и не иначе.

– А ты поумнела, Ляля, - кивнул Сергей Петрович, - и это хорошо.

– ТОГДА, - сказала Ляля, особо упирая на это слово, - я была немного не в себе, не зная, смогу ли я привлечь к себе ваше внимание. Потом, я действительно поумнела и поняла, что вы как всегда были правы. Лучше немного подождать, чем потом всю жизнь уговаривать. Наверное, это к лучшему.

– Конечно, к лучшему, - сказал Сергей Петрович, и неуверенно добавил, - что же касается моего обещания, то я, конечно, его выполню. Но, почему именно сегодня? Быть может, подождем еще немного?

– Нет-нет, Сергей Петрович, никаких 'подождем немного', - сказала Ляля, - вы обещали. Своим женским умом я чувствую, что с завтрашнего дня у нас начнется такая суета, что всем нам еще долго будет совсем не до свадеб и праздников. Я может быть и женщина, но совсем не дура и понимаю сколько всего придется сделать, для того чтобы спокойно встретить зиму и осень. Так что можете меня не уговаривать. Или мы делаем свадьбу сегодня вечером, или я отдамся вам прямо здесь на этом поваленном бревне. Вот так.