Великан промолчал, давая Мальдрусу говорить дальше. Просто он настолько устал, что на болтовню и споры не было сил, даже крикнуть слово «Заткнись!», казалось ему тяжелым испытанием.

«Я отчетливо разглядел эту скорбь за искрящимся потоком красного илуния, эту боль, что ты несешь в себе ни одно тысячелетие. Мы похожи с тобой, Белиндор, за нашими глазами скрывается отчаяние, которое судьба возложила на нас почти с рождения. Пусть мы и враги, но мечты у нас одинаковые – отомстить тем, кто сделал нас такими. Ты ведь знаешь, что я верю в высшее провидение, верю, что судьба сделала нас такими не просто так и собрала вместе тоже не просто так, а с какой-то целью!».

«И что, мне теперь должно полегчать от этого? Не ты ли говорил, что если ткач-судьбы существует, то он пожалеет о том, что взялся плести твою судьбу? В этом я всегда был с тобой согласен».

«О-о, и он еще как пожалеет, будет молить меня стоя на коленях».

«Снова строишь из себя безумца? Мальдрус, я понял твой секрет».

На минуту маликанец умолк, то ли думая о том, о каком секрете идет речь, то ли подбирая нужные слова.

«Да? Вот как, что ж… рано или поздно кто-то должен был догадаться».

«И с кем я сейчас говорю, с нормальным, или психом?»

«С нормальным. Я тот самый мальчик, который вырос и теперь мечтает освободить свой народ, а второй Мальдрус… он, явился, когда все безумие мира обрушилось на меня в одночасье в совсем юном возрасте. Лишь благодаря ему я смог убить всех тех гвардейцев. До сих пор не знаю, как раздвоение личности помогло мне сделать такой резкий скачок в силе. Мы оба единое целое, мы помогаем друг другу, сменяясь там, где один из нас бессилен».

«Например, когда необходима чрезмерная жестокость?»

«Да… когда нужно устрашить противника, когда нужно заставить испытать его самую адскую боль, которую только возможно, тогда-то мое ненормальное я и вырывается наружу».

«Две личности, словно две души, и из-за этого два разных глаза? Забавно, тебя бы на стол к ученым, а ты тут ходишь, играешь в мстителя».

«Хех, обязательно отдам свое тело науке, когда умру».

«Не бойся, я ни кому не расскажу твой секрет, мне это ни к чему».

«Спасибо. О, кажется, нас наконец-то нашли».

Голубой луч появился в непроглядном мраке, осветив двух израненных воинов, чтобы забрать обратно в цивилизацию.

«Эй, Белиндор»

«М?»

«Если мы оба выживем, надеюсь, ты расскажешь мне свою историю за бокальчиком крепкого, я бы с удовольствием послушал её.»

«Не знаю. Сосредоточься, наш бой еще окончен, я все еще надеюсь победить в нашей схватке всеми силами. Мне нужна эта победа, это мой путь к своему отомщению»

Луч выплюнул двоицу на теплый песок арены, где звуки толпы после мертвой тишины казались чем-то разрушительным.

– А вот и оба наших участника! Наконец-то мы смогли их отыскать в той пустоте, что осталась после них! Противники в тяжелом состоянии и без сил, неужели это первая ничья за всю время турнира? Какое напряжение, кто же победит? По правилам у нас есть еще две минуты, чтобы дать участникам возможность подняться и тем самым определить себя в победители!

Фанаты начали выкрикивать имена своих фаворитов, подбадривая всеми силами. Теперь, когда Белиндор и Мальдрус могли снова видеть, разглядеть свои тела, обоим предстала нелицеприятная картина последствий их битвы.

Правая кисть великана было разорвана, все, что от нее осталось, лишь висячие ошметки кожи. Два открытых перелома ноги и полностью выжженная кожа правой стороны тела, покрывшаяся мерзкими волдырями, даже глаз не уцелел. Доспех был частично разрушен, а под ним проглядывались те же страшные раны от ожогов.

Мальдрус был полностью без левой руки и половины ноги с той же стороны. Вообще вся его левая сторона сильно пострадала, так как выстрел луча Белиндора пришелся как раз по ней. Доспеха в том месте не было, зато был глубокий шрам, а кожа со стороны темно-зеленого глаза напрочь слезла, открыв мясо.

Завидев этот ужас, боль обоих усилилась во множество раз, будто глаза усилили эффект, сделав раны еще страшнее.

Белиндор и Мальдрус хорошо владели микроконтролем и их частицы прекрасно знали свою задачу, когда тела их хозяев получали столь ужасные повреждения. Раны были закрыты, чтобы те не истекли кровью, а болевые рецепторы максимально приглушены, чтобы организм не умер в страданиях от болевого шока. Все это было своеобразное первой помощью, так как илуния для самовыздоровления просто не осталось. Так же некоторые воины отключали свои рецепторы во время битвы, но большинство предпочитала этого не делать, чтобы понимать, какой урон они получили и сколько сил для этого использовал их противник.