В его голосе она услышала странные нотки уязвимости. То, что он так думает, потрясло ее.

— Я позвоню своим братьям. Они должны знать, что я в безопасности. — Меринас знала, что Кейн с ума сходит от беспокойства. Он был таким надежным, кода находился рядом.

Поднимаясь на ноги, Кэллан устало вздохнул.

— Пошли. Давай вернемся в дом. Там мы все это обсудим. — Он протянул ей руку.

Меринас уставилась на него, в ней снова начали разрастаться гнев и боль.

— Ты не разрешишь позвонить им, не так ли? Ты не позволишь им помочь мне.

— Я не позволю им забрать тебя, — поправил он ее. — А если они тебя найдут, то попытаются забрать, Меринас. Они убедят себя, что тебя можно излечить. Эта лихорадка не может быть вылечена. Я не верю в это. Но верю, что природа хорошо посмеялась над теми сумасшедшими ублюдками, которые меня создали.

— Что ты имеешь в виду? — Она покачала головой, запутавшись еще больше.

— Гормональная реакция моего тела на твое тело блокирует действие противозачаточного лекарства, — сказал он тихо. — Мы были созданы, не имея возможности размножаться, так как наша ДНК несовместима с вашей. Но гормон это изменил. Он изменил закодированное в нас ДНК. Теперь мы — пара. Природа не позволит сделать нам какой-либо другой выбор.

Меринас почувствовала, как ее мир перевернулся. Руки прижались к животу, стало нечем дышать.

— Я?.. — Она проглотила комок.

— Пока нет, — заверил он ее. — Но, в конце концов, ты будешь. Мы ничего не можем сделать, только наблюдать.

— Нет. — Она поднялась на ноги, отчаянно, умоляюще вцепилась в его руки. — Нет, Кэллан, ты должен что-то сделать, чтобы остановить это. Надень презерватив. Это защитит меня.

Боль мелькнула на его лице.

— Что, Меринас, не хочется быть парой животного?

От шока она на мгновение замерла.

— Черт побери! Я не желаю становиться объектом эксперимента. Ты не любишь меня, Кэллан. Кроме физического аспекта я ничего для тебя не значу. Поэтому я отказываюсь иметь ребенка.

— В любом случае, презерватив не поможет, — с горечью сказал он. — Та часть меня, которая набухает и пульсирует, доставляя тебе столько удовольствия, не позволит.

— Что ты сказал? — Меринас схватила его за руку, впиваясь ногтями в плоть. — Презерватив поможет, Кэллан.

— Когда зубец на члене разбухнет, презерватив порвется, Меринас. Во время полной эрекции он наполняет лоно до задних стенок, запираясь в твоей плоти. А так как имеет форму тупого наконечника, то боли он не причиняет, но слишком большой, чтобы презерватив его выдержал.

Меринас почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Колени ослабели, сердце стало медленнее биться в груди.

— Зубец? — голос был полузадушенным, пока Меринас боролась с подступающей тошнотой, взорвавшейся в животе.

— Я говорил тебе, что я — животное, Meринас, — огрызнулся он. — Ты, что, не помнишь, как я предупреждал тебя в тот день на станции?

Взгляд стал жестким, холодным. Она почувствовала холод, пробежавший по телу.

— Ты должна была поверить мне.

Meринас отпустила его руку, стараясь дышать, паника наполнила ее.

— Тогда мы должны просто бороться, — сказала она, и ее легкие попытались набрать воздуха. — Мы не будем… не будем… — Она махнула рукой в сторону его эрекции, выделяющейся под джинсами.

— Трахаться? — саркастически спросил Кэллан, вопросительно изогнув бровь.

Meринас покачала головой, в висках пульсировало, отзываясь эхом по всему телу.

— Воздержимся. — Она постаралась дышать ровно. — Мы выше этого. Просто будем воздерживаться.

— Отлично, — проворчал он. — Ты можешь воздерживаться сколько угодно. А я не желаю…

— Нет. — Она покачала головой, отходя от него. — Ты должен, Кэллан. Обязан. Мы не можем во все это вовлечь ребенка. Пожалуйста. Младенцы невинны. Они не заслуживают такого.

Меринас снова заплакала. Ее живот от нервов взбунтовался, в груди затаилась боль. Меринас почувствовала, как в ней растет паника, истерика. Она не может иметь детей. Просто не готова к этому.

— Пойдем, нам нужно вернуться домой. — Его рука обняла ее за талию.

Meринас отскочила от него. Ужас заморозил кровь в венах. Она покачала головой и, подняв руки, отступила.

— Ты не можешь меня касаться, — прошептала она. — Мы не можем позволить этому случиться, Кэллан. Мы не можем. Я не позволю тебе это сделать.