Ну что выкусили?, я со всей не присущей мне надменностью, покидаю столовую. Счет на воображаемом табло гласит; «Мариса Спирито-1: весь университет Буэнос-Айреса — 0! » КАААЙФ!

Когда мы с Пабло находимся в не зоны досягаемости людских глаз, наши плотно прижатые друг к дружке тела, от того что Бустаманте положил руку на мое плечо, не кажутся чем-то правильным. На минуту я потеряла бдительность, но теперь разум постепенно возвращался на прежнее место.

— Думаю, нам уже не обязательно обниматься.

— Ладно, — Пабло к мгновение ока исполняет мое пожелание, как-будто все это время он только и ждал что этих слов. Его рука ослабляет хватку и теперь, когда он больше не касается моего плеча, как ни странно я не чувствую себя лучше. Скорее наоборот. Я словно теряю что-то важное и очень мне нужное.

— Я не стану говорить тебе спасибо.

 — Может тогда невинный чмок?

— Ты с ума сошел, Бустаманте? Я тебя не выношу!

Пабло нисколько не разочарован моей последней фразой. Я бы сказала, что он ее более чем ожидал. — А мне вот кажется, это начало большой и чистой любви между нами. Он прикладывается ко мне плечом, но я сразу же брезгливо отталкиваю его от себя.

— Еще чего выдумал! Скажи правду, почему ты мне помог? Ты все еще думаешь, что я напишу про твоего папашу в своей статье?

— Нет, — Пабло хмыкает. Я ожидаю, что он наградит меня лукавым взглядом или, возможно, ответит в своем стиле. Но я совершенно не ожидала услышать от него следующее, и это сражает меня наповал одним только предложением.

— Потому, что добро остается добром —

В прошлом, будущем и настоящем.

Его глаза так искренны или мне это только кажется…

Я прищуриваюсь, стараясь не воспринимать его слова всерьез. — Это что, цитата такая из книги?

— Это из сердца.

Хочу что-то ему ответить, но Пабло, обернувшись вполоборота на одно мимолетное мгновение, уходит, оставляя меня гадать в неведении.

И как это все понимать?

Сегодня был просто адовый день, который начался с неудачной попытки публичного унижения в университетской столовой, а закончился усиленной тренировкой группы поддержки. Мы без остановки репетировали трюки в воздухе, хотя врач настаивал на моем полном покое, из-за растяжения связок на правой ноге. Я привыкла рисковать, поэтому без труда согласилась на тренировку. Вернувшись, в свою комнату университетского общежития совершенно без сил, я с ужасом вспомнила о том, что уже завтра нужно было отправлять мое интервью с Пабло в печать. В воскресенье я сделала некоторые наброски, но основную часть работы еще предстояло сделать. Вооружившись ноутбуком после бодрящего душа, я прилегла на постель и включила диктофон. Голос Пабло на пленке заставил меня немного улыбнуться. Серьезно. Я до конца не могла понять это парня. Каков он на самом деле? Тот ли это Бустаманте, что проведя со мной одну ночь, окончательно вычеркнул меня из своей жизни. Он так и не вспомнил меня… Именно эта мысль не давала мне покоя. Случайные моменты близости между нами, что стали возможны после того, как я увидела истинное лицо его отца, безусловно были важны. Они заставили меня взглянуть на Пабло с другой стороны. Теперь я видела в нем не только хищника, ловеласа и флиртуна, прожигающего жизнь за папочкин счет. Но все же, открыто верить всем поступкам и намерениям Бустаманте, я не могла. Я все еще сомневалась в нем. Мне очень хотелось верить, что сегодня Пабло протянул мне руку помощи просто так, не желая получить ничего взамен, и не испытывая корыстных мотивов. Но опять же, этот парень уже один раз растоптал мое «я», могла ли я после этого на него положиться? Это мне и предстояло узнать…

Курсор на текстовом поле завис в ожидании. Я прослушивала интервью Пабло несколько раз, и все никак не могла уловить сути. Мне хочется быть максимально честной со своими читателями — это неотъемлемое качество хорошего журналиста, но вычленить «Пабло Бустаманте» из всей белиберды, что он мне наплел на интервью, неимоверно сложная задача. В конце концов, мысли стали складываться в предложения, а статья постепенно приобретала содержание.

— Привет. Здороваясь со мной уже с порога, Лаура выглядит абсолютно счастливой, как-будто только что выиграла в лотерею. Должна честно признаться, с тех пор как Ареги связалась с Гвидо, моя девочка просто порхает по воздуху. Правда. От нее так и веет чем-то очень милым и ванильным. Готова поспорить, вокруг нее летают множество невидимых воздушных пузырей, сердечек и бабочек. Лаура и любовь ходят за руку. Они на короткой ноге.

— Что делаешь? — собирая волосы в тугой хвост на ходу, она кидает любопытный взгляд в мою сторону.

Постукивая по подбородку пальцем, я, кажется, нахожу нужную концовку для своей заметки и продолжаю набирать текст. — Пишу статью о звездном мальчике,

— О Пабло? Лаура перемещается по комнате, сначала чтобы переодеться, а затем чтобы собрать некоторые учебники и рабочие тетради со своего письменного стола.

— Он самый. А ты уже уходишь?

— Ага, Гвидо попросил подтянуть его по химии.

— Гвидо и химия? Это что-то новенькое.

— Не издевайся, — Лаура бросает на меня слегка обиженный взгляд, — если бы ты дала возможность узнать его получше, то наверняка бы поняла, какой он на самом деле замечательный. Такой нежный…заботливый — подруга мечтательно закатывает глаза, вспоминая о чем-то своем.

— Наверняка, — намеренно соглашаюсь я и продолжаю пялиться в экран.

— А что, можем сходить куда-нибудь вчетвером?

— Вчетвером?

— Ну да, — закрывая портфель Лаура, вогружает его на одно плечо. — Ты, я, Гвидо и Пабло.

— Что это еще за бред? Мне действительно становится интересно. — Если ты про то, что случилось сегодня в столовой, то не бери в голову, это просто акт взаимовыгодного партнерства.

— Брось, Мариса. Гвидо мне все рассказал. Как вы весело провели время в субботу у Пабло дома.

«Весело провели время», из уст моей подруги звучит довольно двусмысленно и режет мне слух. Я мгновенно напрягаюсь.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что совсем скоро мы будем ходить на двойные свидания, — Лаура подмигивает мне и пятиться к выходу. — Я не стану лезть в ваши отношения, потому что ценю неприкосновенность личной жизни. Расскажешь, когда сама будешь готова. Пока, — махнув рукой, Ареги выходит из комнаты, оставляя после своих пояснений еще больше вопросов в моей голове.