В девяностых годах каждый у нас зарабатывал, как мог. И как не мог – тоже пытался заработать. Вот и Петровы решили продать самое святое – секрет Родины… ну, который смогли раздобыть…
Так получилось, что где-то в июне подлая жизнь окончательно приперла Сергея Петрова к стенке. Зарплату ни ему, ни его жене не платили уже полгода и платить явно не намеревались, судорожные попытки подработать на стороне обогатили его лишь грыжей, язвой и расстройством всех оставшихся нервов, надежда на расплодившиеся лотереи сделала ручкой вместе с немногими накоплениями, так что оставалось либо пропадать, либо продавать Родину. Петров выбрал последнее. Конечно, он понимал, что все лакомые куски Родины давно уже и не один раз проданы, осталась только откровенная некондиция, но всё же решил попробовать. С этой целью он на последние деньги приобрел рядом с вокзалом батон всего лишь малость позеленевшей колбасы, вручил его жене и отправил ее к ближайшей воинской части ракетного назначения выведать хоть какой-нибудь завалященький секретик.
Нина Петрова довольно долго ошивалась у забора части, успокаивая себя лошадиными дозами валерьянки и валидола, пока не наткнулась на солдата Хромова, посланного командиром очистить прилегающую территорию от наиболее вызывающих следов разгула аборигенов.
Первой реакцией Хромова на сбивчивую речь женщины с колбасой было сожаление, что за год службы он так мало успел узнать. Неся службу при ракетах, он видел только огромные котлы на кухне, толчки, автомат Калашникова и красную пумпочку в отдельном бункере, на которую при поступлении соответствующей команды должен был немедленно нажать. Если успеет, конечно, до бункера добраться. И если его другой солдат туда запустит. И всё!
Не отрывая зачарованного взгляда от колбасы и поминутно сглатывая слюну, Хромов уже хотел было признаться, что никаких секретов не знает, как вдруг вспомнил, что красная пумпочка недавно от старости треснула, и ее сменили на желтую.
Конец ознакомительного фрагмента.