Вообще, отношение рабочих к работникам научных институтов негативное. Во многом это распространяется и на заводской инженерный персонал. В спорах и конфликтах рабочие нередко говорят с такой едкой шуткой: "Но ведь мы же работаем, не то что ты". Конечно, это очень несправедливо[1]. По отношению к работникам НИИ нет понимания, что это тоже несчастные люди, может быть, даже более несчастные, но надо сказать, что теперь я и сама в чем-то поддаюсь иногда такому настроению. Мой муж смеется, говорит: "Скоро ты и про меня будешь говорить, что, мол, ходит тут в шляпе».

[1] Подобная установка является, по-видимому, широко распространенной и характерной. Директор одного из предприятий горнодобывающей промышленности рассказывал интервьюеру, как к нему пришел рабочий и выразил недовольство размером своей зарплаты – около 400 рублей в месяц. Директор сказал на это, что он сам получает столько же. "Но ведь ты же не работаешь" – ответил рабочий (примечание интервьюера).

Интервью с рабочим инструментального цеха (1986 год)

Вопрос: Расскажите, как Вы стали рабочим и где работали?

Получилось так, что я оставил место, на котором работал прежде, и поскольку я ушел с "шумом", то в течение полугода не мог найти никакого другого места, никакой работы по специальности и, в конце концов, оказался вынужденным пойти на завод.

Вопрос: А какое у Вас образование?

Высшее. Я экономист. На заводе я три года работал слесарем-инструментальщиком, дослужился до 4-го разряда. Но тут произошли некоторые изменения: мы с женой написали книжку, ее приняли в редакцию – возникли какие-то другие перспективы в жизни. С другой стороны, для окончания книги нужно было много времени, поэтому я ушел с завода и несколько месяцев сидел дома.

Вопрос: Когда Вы пришли на завод и сколько времени работали там?

Сейчас вспомню. В ноябре 1982 года я начал работать там и в мае 1986 года – уволился.

Вопрос: Что представляет из себя завод?

Это опытные мастерские при Институте связи.

Вопрос: Большое ли это предприятие и что там производят?

Я работал в инструментальном цехе – это очень малолюдное производство: там работает несколько токарей, несколько слесарей-инструментальщиков и фрезеровщиков. Всего человек 15-20.

Это предприятие по выпуску малосерийной продукции и опытных образцов для ЦНЛИСа – Научно-исследовательского института связи.

Вопрос: Говорят, что иногда в разговорах Вы произносите фразу: "Вы не знаете наших рабочих". Если это так, то что Вы имеете в виду?

Я думаю, что много раз произносил эту фразу. Видите ли, в наших странных кругах, которые сами себя называют интеллигенцией, принято время от времени задавать такой риторический вопрос: "Что же происходит с народом, с нашими рабочими? Почему народ плохо работает?". На это я могу совершенно твердо ответить, что рабочие практически всегда и везде совершенно не причем. На них может быть много грехов, но в конечном счете рабочий – это рабочий, он делает то, что ему следует делать, то, что на него возлагается, и ровно в тех рамках, которые для него устанавливаются. Не может быть с рабочего никакого спроса, и требований к нему нельзя предъявлять вне рамок конкретной организации производства.

Там, где я работаю – нормальные ребята. Это ведь своего рода привилегированная организация. Конечно, они не какие-нибудь электронщики, но все же это элита традиционного рабочего класса. Это люди – самые квалифицированные, самые опытные, выдержанные, точные, аккуратные. Они привыкли работать по чертежам, хорошо их читают, привыкли выполнять всякие хитроумные вещи, связанные, например, с переналадкой. Они и изобретательны, и деловиты, и, как правило, хозяйственны. У кого-то садик, у кого-то еще что-нибудь, все делают помимо работы что-то для себя, для знакомых. Кипит напряженная работа, люди работают очень много, работать любят и умеют. То, что зачастую из всего этого не получается ничего путного – это не их вина.

Например, вопрос снабжения. Для того чтобы хорошо работал инструментальный цех, нужны специфические стали, особый инструмент. И то, и другое бывает очень низкого качества, поэтому иногда тратится вдвое и втрое больше сил, против того, что должно было бы быть. И так далее.

Вопрос: Расскажите, пожалуйста, что Вы увидели в этом цехе? Можно в хронологическом порядке, но с упором на те моменты, которые произвели впечатления, показались неожиданными.

В таких коллективах, в их формировании есть свои особенности, которые, видимо, небезынтересны. Например, вопрос, связанный с оплатой труда.

Люди, которые проработали достаточно долго, получают не пропорционально затрачиваемому труду – гораздо больше. Есть несколько человек, которые получают по 400-500 рублей в месяц не зависимо ни от чего. Есть люди, которые работают, может быть, чуть-чуть послабее, а, может быть, и не слабее, но они не работают здесь по 20 лет, а только 7-12 лет – им столько не положено: они имеют свои 250-280, может быть, 300 рублей.

Вопрос: А у Вас какой был оклад?

Я начинал практически с нуля, мне платили несколько месяцев не то 30, не то 40 рублей. Потом мне присвоили второй или третий разряд. В конце концов, в последний год я получаю 170-210 рублей. Если бы я остался и работал, у меня бы был сейчас, видимо, 5-й разряд, а это около 250 рублей. Это было бы вполне на уровне ИТР и даже больше.