Отставной майор иногда умел читать чужие мысли, и в данном случае он даже восхитился, что его попутчица и можно сказать, художница нарисовала в своём воображении такую картину. Представила голого… избранника народа, но по… партийным спискам. Их можно всяко представлять, ибо это безликая масса, выбранная по… списку. Это уже, так сказать, особенности нашей, отечественной демократии. Ну, очень яркие особенности.

Аркадий Дмитриевич явно распалился. Он говорил, говорил и говорил:

– Не только депутаты… А берите выше. Если бы они принимали свои решения… абсолютно голыми, то народ от этого только бы выиграл. Допустим, размер пенсий бы повысился, и магнаты вернули бы людям… награбленное. Всё происходило бы честно, открыто, прямо… Голый не соврёт. За редким исключением. К примеру, разведчик.

– Ты говоришь об основной человеческой массе.

– Само собой, о человеческой. Я же не о дельфинах говорю, Ирина. Но в этот разряд не входит подавляющее число политиков Северной Америки и ряда стран Западной Европы. С тех даже если кожу снимешь, они… Но тут всё понятно. Ложь и подлость у них в крови. Правда, некоторые дядьки из Киева даже сумели обойти этих… изобретателей кривды. Не только освоили фейк, но и усовершенствовали его. Поистине, древний и мудрый народ. А что касается полового влечения…

– Да тьфу на тебя, Аркадий! Мы знакомы только несколько часов, и я уже обратила внимание, на то…

– На что же?

– Да, как раз, на то, что всё разговоры у тебя сводятся только к сексу. Как будто, в мире больше ничего и не существует. Только секс, секс и секс! С какого паровоза ты упал?

Он, собираясь отстаивать свою точку, зрения подмигнул ей сразу двумя глазами. Зажмурился. Но тут же засмеялся, как юный жеребец, во время спаривания, не догнавший слишком ретивую кобылицу.

– Оставим паровозы в покое! Я никогда в жизни не падал с паровоза. С Боевой Машины Пехоты случалось… в спешке. Говорю, вполне, серьёзно. А я улыбнулся от… нервного напряжения. Ты не так давно передо мной опять оголились, когда пытались меня удержать от того, чтобы я не сломал стену купе кулаком. И поэтому я… Ну, ладно. Это наше и оно от нас не уйдёт.

– Ты самоуверен, однако, Аркадий. А вдруг я навсегда передумаю… заниматься с тобой этим вот самым.

– Конечно, вдруг да передумаешь. А то я не понимаю сути психологии женщин. Пока дама основательно не распробует того, кого… попробовала, она ему не откажет. Никогда! Даже во время артобстрела или в прыжке… с шестом и без него. Потом уже – да. Вполне, может. По разным причинам. Но в начале пути, как говорится, она настроена только на творческую волну.

– Наглец! Но мне приятно. Ведь верно замечено. Ты мудрый, как Эйнштейн.

– Такое сравнение для меня не комплемент. Эйнштейн ни разу в жизни не командовал мотострелковым батальоном, и поэтому у нас с ним разные представления о мире вещей. Его теория относительности… Впрочем, к черту!

– Да, Аркаша, я погорячилась. На Эйнштейна ты… не тянешь. Только лысины ваши похожи.

– Не надо устраивать клоунаду! Ничего нет смешного… Ты меня активно, Ира,

обижаешь! Я ведь серьёзно… Без шуток.

– Извини, я на секунду представила, как очень большой чиновник идёт к трибуне совершенно… голый. С мандатами в зале тоже… без одежды сидят люди, имеются в виду депутаты..

И она, действительно, не только представила… всё это, но пересказала отставному майору.

…Большой зал каких-то там заседаний. Всё голые, но с правом что-то решать. На сцене тоже самое. За длинным столом, накрытым красным сукном, подчёркнуто восседает шесть самых ответственных лиц. Обнажённые и… в основном, уже не очень молодые.

Седьмой, ведущий заседание, энергичный, перед которым груда бумаг и папок, расположился перед микрофоном. Он, относительно, моложав. Грудь покрыта густой чёрной шерстью.

– Господин Петрякин, – нравоучительно говорит ведущий заседание, – я включил для вас микрофон для того, чтобы вы могли коротко высказаться по поводу выступления Долбановского. А вы… Чем вы там стучите по микрофону? Неужели нельзя это действие произвести пальцем? Вот так… Отключаю… вас. Слово имеет для выступления представитель партии «Груша». Напоминаю, как переводится эта… аббревиатура… – Грималаев, Ушатов и… Ароновский. Всем известный и уважаемый господин Алексей Алексеевич Иванчаев.

Надо отдать должное депутату Иванчаеву, ибо он, постоянно почесывая свой правый волосатый «шар» мизинцем левой руки, признался за трибуной, что категорически не любит русских и Россию и что все миллиарды долларов, награбленные им ещё в смутные времена самой настоящей и очень оранжевой и при этом импортной революции хранятся в зарубежных банках на счётах его замечательных родственников. Голый, потому и говорил матку-правду.

Он призвал не обижать руководство США. Других причин не имелось.