Шрифт:
– Я не знаю!
– Тогда я буду Александровичем! Ты, мамочка, не возражаешь?
– Иван Александрович? – задумалась Юлька из сна. – Что ж, звучит красиво. Я не возражаю. Но почему ты выбрал именно это имя?
– Я хочу дать подсказку моему папочке. Пусть он тоже узнает, что у него есть я!
Хотела ли Юлька дать подсказку «папочке»? Скорее она хотела плюнуть в его наглую рожу или съездить по ней кулаком. Беда была в том, она не знала, где эту самую рожу искать и как ее узнать. И лишь глазенки сыночка необычного сапфирового цвета что-то смутно ей напоминали.
Проснувшись утром, девушка погладила себя по ставшему очень объемным животику и прошептала:
– Здравствуй, Иван Александрович!
И в этот момент ее скрутила резкая боль, а по ногам потекла непонятная жидкость.
– Вот и началось! – только и успела подумать она.
***
Юлька думала, что готова ко всему. Но те девять часов непрерывной боли и ощущение того, что тебя просто ломает пополам, практически лишили ее сил. Акушерка внимательно прощупала готовящийся к выходу плод и коротко бросила:
– Крупненький, а таз узенький. Дай Бог, сам пройдет!
После этой небрежно брошенной фразы, в мозгу девушки засела только одна фраза:
– А если не пройдет?
Во время приступов боли она успела проклясть всех: и неизвестного папашу, и весь мужской род, и такое несправедливое распределение ролей в человеческом мире. Но когда к ее груди приложили сверток с копошащимся малышом, она забыла про все на свете. Ванечка показался в тот миг самым красивым, самым желанным ребенком на свете.
В центре во время бесед с психологом ей предлагали оставить ребенка в доме малютки.
– Ты же выросла в детдоме, ничего с тобой не случилось. И ребеночку твоему там будет хорошо! А так только и будешь, что нищету плодить. На что вы с ним жить будете?
При этом психолог десять раз успевала повторить, что она говорит те вещи, которые говорить не должна. Но в случае с Саттаровой это лучший выход. Юлька уже начинала задумываться над таким решением проблемы. Да только эти пять минут после родов расставили все по своим местам. Она будет браться за любую работу, может ночей не спать, но ребенок будет расти только с ней.
А через три дня ее в кабинет пригласил неонатолог. Седой, худощавый мужчина долго смотрел в окно, ничего не говоря посетительнице. Юлька сначала была спокойной, но потом сильно занервничала:
– Доктор, что с моим сыном? Он чем-то болен?
– Нет, со здоровьем младенца по большому счету все в порядке. Но есть одно большое но…
Мужчина задумчиво потер подбородок, словно раздумывая как продолжить разговор дальше. Девушка не выдержала и вспылила:
– Что за но? Не мучайте меня, пожалуйста!
– Я не могу быть уверен на сто процентов, – заговорил, наконец, он, – но высока вероятность, что ваш ребенок будет слеп. Точно это можно будет определить, когда он подрастет.
– Почему вы так говорите? – не веря в происходящее, тряхнула головой девушка. – Разве это можно определить у новорожденного?
– По большому счету нет, вы правы. Ради интереса присмотритесь к глазкам у ребятишек, которые лежат в вашей палате. У всех без исключения детей в первые дни глаза бывают мутного цвета с синеватым отливом. И лишь, когда ребенок становиться старше они приобретают голубой, карий, зеленый или серый цвет. А какого цвета радужка у вашего сына?
Юлька замерла, потрясенная. Глаза у Ванечки были яркие, прямо сапфировые с сиреневыми прожилками и абсолютно прозрачные, как во сне у того малыша. Оказывается, это патология…
– Доктор, почему вы думаете, что это признак слепоты?
– Это не признак слепоты, это признак патологии глазного яблока. А они очень часто соседствуют между собой. Подумайте, может стоит отдать ребенка в спец-интернат? Там ему будет лучше.
– Нет! – Саттарова посмотрела на неонатолога как на врага народа. – Мой сын будет расти вместе со мной! Я знаю не понаслышке, что такое детский дом. У моего сына будет семья!
И хлопнув дверью, девушка выбежала в коридор.
***
Есть народная мудрость, которая гласит: верь в лучшее, но готовься худшему. И Юлька готовилась. Все молодые мамочки в центре обсуждали, как меняется цвет глазок их малышей. У кого-то они приобретали мамин цвет, у кого-то папин, некоторым крохам посчастливилось стать похожим на бабушек или дедушек. И лишь Ваня Саттаров смотрел на мир все теми же сапфировыми глазенками. Слава Богу, что смотрел! Неонатолог ошибся. Мальчик видел и радостно агукал, кода к нему приближалась любимая мамочка. Девушка не обижалась на доктора, он делал все из лучших побуждений. Они прошли с сыном не одного офтальмолога. Все как один утверждали, что радужка у мальчика уникального цвета. Сиреневые прожилки у людей не встречаются в принципе. Но других патологий не находили, объясняя это неправильным разрастанием кровеносных сосудов в радужке.