Брент осторожно поднялся на ноги, посмотрел на безвозвратно испорченное покрывало.

– И с чего это я медведь?
– спросил с вызовом.
– Где ты увидел толстый зад или отвислое брюхо?
– он хлопнул себя по животу, но угодил в мокрое, и направился к душу.
– И вообще, зебре медведь не подходит. Он в Африке не живет.

– Зато ты мне подходишь, - сказал Стив просто и втиснулся вместе с ним в маленькую кабинку.
– И ты медведь не внешне, - он обнял его, прижимая к стене.
– А по ощущениям. Большой, теплый, - он включил воду и принялся собирать губами капли с груди и шеи.
– Никогда не хотел мужчину, - признался шепотом.
– Пробовал даже, но не встал. А тебя хочу до дрожи.

– Я вообще не думал, что смогу хотеть кого-то настолько сильно, - Брент мягко взял его за подбородок и сыто поцеловал. Потом взял с полочки гель для душа и мочалку, и принялся мыть Стива, без труда доставая почти везде.
– У меня была строгая семья, традиционных устоев. Я могу сыграть, как люди сходят с ума от любви, понимаю безумства своих героев, но считаю, что я другой. Вернее, считал, - он прижал скользкого от мыла Стива к себе и коснулся губами его виска.
– У меня встал, едва я бросил тебя к стене. От твоего взгляда, от того, как ты пахнешь. От осознания, что ты, крепкий, сильный, подчиняешься мне, хоть и не по-настоящему.

Сколько слов любви уже было ему сказано? Сколько признаний, пламенных речей и даже песен со стихами?.. Сердце давным-давно зачерствело, так что все они вызывали лишь улыбку, а иногда даже раздражение - к собственному стыду. И вот сейчас, на сороковом году жизни, что-то внутри треснуло от произнесенных хриплым мужским шепотом слов, осыпалось наносное и осталось только живое, горячее.

– Я готов подчиняться, - сказал он сдавленно, не зная как еще ответить.
– По-настоящему.

– Тебе я сам с удовольствием подчинюсь, - Брент снова обнял его.
– Боже, я бы трахал тебя ночь напролет, и подставлялся бы столько же. А потом с утра обновил царапины.

– Трахай, - выдохнул Стив, отчаянно его целуя.
– Обновляй. Что хочешь делай! Я на все заранее согласен.

Брент не ответил, только сильнее стиснул его в объяиях, отвечая на поцелуй почти неистово.

Они выбрались из душа, когда в баке закончилась вся горячая вода. Потом пили чай, ели сэндвичи и шоколадки. А после Брент буквально волоком затащил Стива в кровать. Уложил себе под бок, обнял.

– Ну что, спим?
– спросил лениво.

– В смысле?
– вскинулся уже потянувшийся к его животу Стив.
– Ты издеваешься?
– он выразительно выгнул бровь и скользнул-таки рукой к паху по теплой коже.

– Если только над собой, - Брент шумно выдохнул, когда пальцы Стива дотронулись до вновь твердеющего члена.
– Моя бы воля, трахался бы с тобой, пока в яйцах хоть что-то остается. Но боюсь, тогда завтра Тесак будет ходить враскоряку.

– Черт...
– Стив сжал пальцами набравший силу ствол.
– Тогда я!
– он потянул его на себя.

– Нет, - неожиданно твердо сказал Брент и сам дернул Стива, заставляя улечься обратно.
– С этим лучше потерпеть до завтра, - он погладил его по спине, со значением сжал ягодицу и с видимым сожалением вернул руку на талию Стива.

– Брент Мааслебен, твою мать!
– рыкнул Стив, нависая над ним.
– Немедленно трахни меня - любым способом! Слышишь, ты? Медведь!

– Любым, говоришь?
– Брент перекатился на него, поцеловал.
– Ну ты сам напросился.

И удивительно плавно для человека его габаритов скользнул вниз. Теплые пальцы привычно коснулись члена, погладили яички. Потом им на смену пришел проворный язык и теплый влажный рот.

Стив приподнялся на локтях, не желая упустить такое зрелище, и погладил Брента по гладко выбритым щекам.

– Я уже почти привык к твоему зубу, - прошептал он.
– Боюсь, скоро привыкну так, что не смогу без него кончать от минета.

 Брент улыбнулся, поцеловал головку члена Стива и повел языком влажную дорожку вниз по стволу. Широкими движениями облизал яйца и нырнул ниже, мягко надавливая на сжавшийся от неожиданности анус.

Не дав Стиву опомниться, он развел его ноги шире. Стив отстраненно подумал, что он быстро учится... и что неплохо импровизирует, когда внутрь толкнулся ласковый, но настойчивый язык, а широкая ладонь успокаивающе погладила по бедру.

Римминг Стиву тоже делали не раз. Но черт возьми, оказалось, что вся его бурная сексуальная жизнь, в которой, казалось бы, уже всему давно нашлось место, была просто разминкой перед тем, что обрушил на него Мааслебен. Или просто все дело было в том, что разбившаяся совсем недавно броня так и не спешила нарастать обратно?.. Иначе как объяснить, что на каждую даже самую безыскусную ласку отзывалось не только тело, но и что-то несравненно глубже.