Наиболее ценным в содержании предлагаемой книги являются стихи о подводном флоте, о его людях. Судьба, мысли и переживания лирического героя являются документами, которым веришь, они дают возможность "сухопутному" читателю глубже понять и прочувствовать этих "особых" людей – подводников. Поэт как бы открывает широкому читателю новый, неведомый для него мир.Но это – не единственное достоинство книги. Взгляд на жизнь из глубины океанов, из прочного корпуса атомной подводной лодки не менее интересен.
Живая вода
На речке
Чем же пахнет речной песок?
Летом, солнцем, травой, стрекозами,
Пахнет зноем лесных дорог,
Пескарями у пальцев ног,
Облаками вверху и грозами;
Пахнет чистой речной водой,
Окунями, ершами, раками,
Убегающей в луг тропой,
Собирающей мед пчелой,
Васильками, кувшинками, маками,
Деревенским парным молоком,
Чердаком, воробьями, лукошками,
Мягким сеном и сладким сном,
И крапивой, и лопухом,
И черемухой под окошками;
Пахнет радугой дождевой,
Клеверами, отавой, осокою…
А еще он пахнет мечтой
Словно жизнь впереди – большой,
Словно синее небо – высокою.
В бору
Россия лесами богата.
Лопатою гриву зовут.
Бруснику гребут там лопатой.
И грузди с лопату растут.
Обрывистый глиняный берег.
За речкой таежной простор.
Ты в рай на Земле будешь верить,
Однажды войдя в этот бор!
Янтарные сосен колонны.
Ковры дорогие лежат.
Привольно мне в залах зеленых
С корзиной брести наугад.
Как будто бы воду живую
Плеснули на душу мою.
Осеннего воздуха струи
Я грудью распахнутой пью. —
Спасибо! – сорвется невольно.
И кто-то услышит меня!
Без шапки стою богомольно
Под сводами светлого дня.
Покрова
Покрова, какое чудо!
Я шепчу любви слова.
Так внезапно, ниоткуда
Праздник в сердце – Покрова.
Подморозило сначала,
А потом, как на заказ,
Стелет белым покрывалом
Землю голую тотчас.
Стало вдруг светло и ясно,
И припомнилась молва —
Жизнь устроится прекрасно,
Если снег на Покрова.
Покрова, какое чудо!
Воскресил любви слова
Так внезапно, ниоткуда
Храм волшебный – Покрова.
Распрямляется душа
Благодать июльской ночи.
Запах скошенных лугов.
Речка тихая лопочет
В ивняке у берегов.
Теплый сумрак опустился
На поля родной земли.
Костерок рыбацкий взвился
На лугу в лесной дали.
Тишина… Окрестность дремлет…
И ушица хороша!
У костра приляг на землю —
Распрямляется душа.
Я восторга не скрываю,
Проживу еще сто лет,
И шепчу родному краю:
– Лучше места в мире нет!
Луг Коленом величают,
Речку Кипшеньгой зовут.
И меня здесь помнят, знают:
Здешний я, родился тут.
Птички ранние запели,
Оживает ветерок,
Травы в росах заблестели,
Догорел мой костерок.
Тает сумрак летней ночи.
Сброшен груз походных дней.
Я иду счастливый очень
К маме ласковой моей.
В автономке мне приснится:
Запах скошенных лугов,
Ночь, уха, дымок струится
У родимых берегов
Подильная
Подильной горушку ту звали
Над Кипшеньгой – детства рекой.
Какие там виделись дали!
А воздух там теплый какой!
Там можно с разбегу запрыгнуть
На облако, как на коня,
Чтоб шею гривастую выгнув,
Он нес над Землею меня.
Чтоб плыть над старинным погостом,
Лугами, лесами, рекой…
Так сладко, так мягко, так просто
В перине воздушной такой!
И ждут меня дальние страны,
Моря, приключения ждут,
Лианы, кокосы, бананы,
Жирафы, слоны, обезьяны…
Посмотрим, как люди живут.
Придвинусь на краешек самый
И Любушке крикну: – "Привет!"
Такой-то, поди, ни в Панаме,
Ни в Африке девочки нет.
У мамы
Раннее утро, но мама не спит,
Робко на кухне ухватом стучит.
Запахи хлеба, наваристых щей
Тянутся с кухни к постели моей.
По занавеске, сосновой стене
Солнечный зайчик крадется ко мне.
Старый знакомый – скворец за окном
Трелями будит родительский дом.
Полный восторгами алой зари
Блудного сына, как в детстве, корит: —
Эй! Просыпайся, ленивый народ,
Солнце проспите, весну, ледоход!