– Я упала, но уже встала, – с горькой иронией ответила Надя. – Спасибо, что побеспокоилась.

– Прости, что днём так получилось. Я не хотела тебя обидеть. Просто самой было очень плохо.

– А сейчас? – спросила Надя, оставаясь в своей апатии.

– Сейчас тоже не айс, но чуть лучше.

Обе помолчали. Лада – с нимбом у головы от лампочки, Надя с опухшим от слёз лицом.

– Я чай заварила очень вкусный, с травками, пойдем попьём, – пригласила соседка. – Тебе тоже лишний заряд не повредит.

– Да видала я твой чай! – Надя хотела захлопнуть дверь, но Лада не дала.

– Пойдё-ом. Тебе плохо, мне плохо, вместе будет легче.

Надя никуда не хотела идти, никого не хотела видеть, ни с кем говорить. С другой стороны, в одиночестве она совсем сойдет с ума. Подумать только: за день самая счастливая жена превратилась… в кого? Даже не в вдову, раз мужа якобы нет, и не было никогда.

– Хорошо, пошли пить твой вкусный чай, – обреченно вздохнула она.

***

Лада жила в просторной «однушке» нестандартной планировки. У комнаты два окна, одно из которых находилось в небольшом проеме. Хозяйка – а точнее, нанятые ею рабочие – отгородили пространство сквозными полками, за которые вошла кровать-полуторка.

Одну из стен полностью занимал шкаф-купе с зеркальными дверками, что зрительно увеличивало пространство. В центре оставались диванчик, столик на колёсиках и телевизор на стене.

На кухне был современный угловой гарнитур и удобный мягкий уголок с противоположной стороны. У входа хозяйка умудрилась вместить кулер. Часть коридора занял велотренажер.

Бледно окрашенные стены, которые украсили несколько фотографий, пол, стилизованный под доски, в меру хрома. Всё стильно, со вкусом и совсем не дёшево.

Лада неплохо зарабатывала, и могла себе позволить более просторное жильё поближе к центру. Однако она выбрала тихий уголок. И – чего скрывать – Наде было приятно её соседство.

Сейчас хозяйка готовила «к чаю», отвернувшись к гарнитуру. Стройные длинные ноги облегали легинсы, узенькая трикотажная кофта поверх белой футболки подчеркивала стройный стан хозяйки. Волосы Лада собрала на макушке в хвост. Даже болеющей она умудрялась выглядеть на все сто.

Через несколько минут соседка переставила несколько маленьких тарелочек, на которых были аккуратно уложены сыр, копченая колбаска, миниатюрное печенье, конфетки. Плюс прозрачные чашечки на других блюдечках.

«И сервировка как в ресторане, – подумала Надя. – Куда только мужики смотрят? Лицо, фигура, мозги, нормальный характер и даже квартира при ней. А на личном фронте вроде как место вакантно».

С соседкой они общались часто, однако кавалеров у неё, обмолвки о романах Надя ни разу не слышала. И по ночам ничего такого не было, хотя звукоизоляция так себе.

Они молча пили чай, оказавшимся ароматным и с травяным вкусом. Наде хотелось выговориться, чтобы разобраться в происходящем, но как бы не сойти за сумасшедшую? Лада тоже молчала, думая о своём. А может опасалась наводящих вопросов, чтобы не началось всё снова.

За второй чашкой гостья решила, что невежливо вот так сидеть и молчать.

– Как твоё горло? – спросила Надя.

– Да ничего, чуть получше. Немного оклемалась, но ещё на больничном побуду, – пожала та плечами. – А ты как?

– Отсыпалась весь день.

– Ну значит мы солидарны, – улыбнулась Лада. – Здоровый сон от всех хворей поможет.

Надя не стала отвечать. Она вспомнила свой кошмар, в котором исчезал Савелий. И самое страшное, что то же самое происходило наяву. Он не просто пропал, он насовсем уходил из ее жизни, ничего не оставляя после себя.

Несчастная жена не могла найти этому объяснений. Их дома находятся на отшибе, посторонних не бывает, на этаже заняты две квартиры. Кроме них – одинокая красивая соседка, временно не в лучшем самочувствии. И главное, что у неё нет поводов устраивать странные и жестокие розыгрыши.

– Что у тебя произошло? – в меру участливо спросила хозяйка.

– Говорю же, спала… А потом… упала, – Надя потупила глаза, чтобы не было видно наворачивающиеся слезы.

Лада смотрела на нее в упор.

– Это я поняла. А до этого? – она взяла ладонями гостью за лицо и приподняла его. Две струйки стремительно скатились по её щекам вниз.

Лада присела рядом на мягкий уголок и обняла свою странную приятельницу. Всё, что было накоплено за день, сейчас лилось из глаз на миниатюрную трикотажную кофточку. Но подруга не отстранялась, не съеживалась своим подкаченным телом в брезгливости.