Кью забрал скетчбук и бросил его на патио, вместе с отчетами о недвижимости. Он поднялся на ноги, протягивая руку, властная аура окружила его.

— Что? — Я улыбнулась. — К чему такая спешка?

Он покачал головой, сбрасывая одеяло с моих ног, добавляя его к тому, что уже лежало на полу.

— Я хочу кое-что показать тебе, пока смелость окончательно не покинула меня.

Когда вложила свою руку в его ладонь, он одним рывком принудил меня подняться. Я закашляла, и его глаза сузились. Даже после многих недель лечения, мои легкие все равно ощущались, словно я была курильщицей со стажем. Но Кью не торопил меня. Он так сильно заботился обо мне. Ни разу не попросил того, что я была бы не готова дать.

Один единственный раз я пыталась поцеловать его, надеясь на большее, но он оттолкнул меня, сказав мне, что ему необходимо время. Необходимо время, чтобы увидеть во мне сильную женщину, которой я была, а не инвалида, которым стала. Он сказал, что любит меня, но извращенная часть его нуждалась в том, чтобы я окончательно излечилась и была готова сопротивляться тому, что он потребует, прежде чем он обратно пустит меня в свою постель.

Я поняла. Я приняла это как часть его и не давила, но никогда не прекращала желать его.

Но теперь, с его сильными пальцами, обернутыми вокруг моих, я надеялась, что мы, наконец, могли оставить прошлое позади и создать новые воспоминания.

Кью не произнес ни слова, пока вел меня через гостиную и поднимался вверх по лестнице, устланной голубым ковром. Когда мы достигли верхней ступеньки, он рывком притянул меня ближе. Я задохнулась, когда его губы жестко прижались к моим. Его руки опустились на мои бедра, удерживая меня на месте.

— Я хочу кое-что сделать с тобой, эсклава, — его мрачный голос проник в самую суть меня, оставляя меня пылающей от желания и влажной.

Я поцеловала его в ответ, открываясь, подталкивая его поцеловать меня сильнее. Он разорвал связь, увлекая меня дальше по коридору.

Мое сердце болезненно сжалось, когда мы прошли мимо комнаты, где я практически убила Кью. Как мне было известно, комнаты больше не существовало. Бригада рабочих занялась помещением, и Кью запретил мне когда-либо заходить туда.

Мы не остановились, пока не достигли восточного крыла, проходя мимо множества дверей.

Мой желудок сжался от нетерпения, когда Кью наконец замедлился и положил свою ладонь на ручку.

Он тяжело выдохнул, как если бы планировал это в течение некоторого времени, но только сейчас у него хватило смелости решиться на это. Для Кью быть напуганным значило, что он собирается сделать что-то радикальное.

Я напряглась, ожидая, что меня захлестнет переполняющее чувство страха предстоящей боли. Урок, которому меня научил Белый Человек — избегать ее всеми возможными способами, все еще не отпускал меня. Я жила с призраками того, что совершила, не в силах избегать внезапного стискивающего ощущения печали и ужаса.

— Я не принуждаю тебя. Ты можешь ответить «нет», — проговорил Кью, открывая дверь и подталкивая меня пройти внутрь.

Мой рот открылся, когда он провел меня в комнату и закрыл дверь.

— Ты сделал это? — прошептала я.

Все вокруг нас было огромной, замысловатой клеткой. Стены были выкрашены в виде серебристых прутьев, огромный серебристый замок свисал с потолка, в виде люстры. Потолок был зеркальным, в то время как нарисованные раскидистые ветви нависали сверху. В ковер были вжаты настоящие металлические решетки.

Мы находились в ловушке, заточенные, как его любимые птицы.

Кью прочистил горло, прожигая меня своим напряженным взглядом.

— Я хотел комнату, которая бы символизировала нас. Клетка — это обещание, — его тело в то время как моя потребность в Кью стремительно увеличивалась, пока мое сердце взволнованно не затрепетало. — Ты сказала, позволишь мне сделать это в этот раз. Я надеюсь, ты не откажешься.

Он сжал мои щеки своими жесткими пальцами, напоминая мне, что он, может, и вел себя нежно и по-доброму последние пару недель, но он не является таким мужчиной на самом деле. Он сдерживал гнев, тьму подальше от меня, тщательно ограждая меня от мыслей, которые посещали его.

— Я уже говорил тебе, что не смогу впустить тебя к себе в постель, пока не буду уверен, что все, что произошло, осталось позади. Ты знаешь, что мне нужен кто-то сильный, несгибаемый, смелый.

Я кивнула, мой пульс тяжело отдавался в венах.

— Я вижу прошлую Тесс. В первый раз за много недель, когда ты смотришь на меня, я вижу ее. Я хочу ее. Так черстовки сильно. — Он обрушился ртом на мои губы, заставляя мою нужду закружиться в неконтролируемом водовороте.

Кью разорвал поцелуй, издавая рык.