Наконец-то она вышла. Обычные кеды, джинсы и майка и светло синяя джинсовка. Волосы распущены, и поднимающийся ветер сразу же подхватил локоны. Девушка подошла ближе, и я «обычным», за последние несколько дней, способом с ней поздоровался. Просто чмокнул в щеку и, отстранившись, поймал проникновенный взгляд, а потом ё губ коснулась улыбка

— Привет.

— Привет, ну что, пройдёмся? — и, взяв Киру под руку, мы направились в парк. – Кстати, ты так не замёрзнешь?

– Думаю, что нет. Мы же не будем уходить далеко, если что зайду, возьму что-то.

Сумерки уже давно опустились и только свет галогеновых лам в тротуарных светильниках, освещал наш путь. Романтика, самая настоящая романтика. Двое, девушка и парень бредут по тускло освещённой аллее, держась за руки. Да, эта аллея будет мне напоминать про эту девушку, потому что так часто я не был здесь, кажется никогда. Правда в конце прошлого года мне понравилась одна выпускница, я тоже провожал её по этой аллее к общежитию. Мы целовались, очень страстно, а на следующий день поехали ко мне. А дальше, мы переспали, потом ещё раз утром и я отвёз её в университет и уехал в Сиэтл на полторы недели. Вернулся, не ответил на первый звонок, потом на второй и пройдя мимо неё даже не поздоровался.

Не помню, как её звали, только образ: светловолосая блондинка, со светло-карими, как расплавленная карамель. Я вспомнил о ней сейчас, сам не знаю почему. Тогда та девушка не оставила следа в моей душе, я забыл про неё быстро. А сейчас почувствовал дежавю.

— Я думала, ты не любитель обычных прогулок, — на слове «обычных» она сделала акцент и прямо посмотрела мне в глаза.

Я усмехнулся такой тавтологии. Неужели в её глазах я пародия на плохого и избалованного мальчика. Хотя да, я был избалован, женским вниманием, хорошими и дорогими вещами, всё это поведал мой отец когда-то очень давно, когда я успел сильно его разозлить. Он пытался усмирить меня, тогда не получилось но, но сейчас я чувствовал этот привкус желчи. Когда он говорил мне это. И сейчас понимал, что он хотел, он хотел видеть сына, который дружит не только с его деньгами, но и с делом всей его жизни. Тяжело соответствовать чужим ожиданиям, очень тяжело.

— Всё зависит от компании.

И тут я был предельно честен, возможно, в первый раз в жизни. Ради неё я приехал сюда в такую погоду, да ещё так поздно. Завтра учебный день, даже не выходной.

— Ну да! Особенно не подкачала погода. — Уже усмехалась она.

Начал накрапывать дождь, снова. И она стала спрашивать о моей семье, о маленькой Джейн. Мне было приятно вспоминать, и я, не задумываясь, начал рассказывать:

— Когда родилась Джейн, у нашей мамы было много дел, и поэтому я частенько гулял с ней. В ближайшем парке. Иногда мы гуляли с Фиби. Все смотрели на меня, будто бы я молодой отец. А одна девушка даже похвалила меня. Сказала моей сестре, что я, видимо, и муж хороший раз, так пекусь о маленьком ребёнке. Она подумала, что мы пара, — вспомнив это, я улыбнулся. – Невообразимая глупость.

И я предавшись воспоминаниям поплыл в эйфории и очнулся только тогда когда прозвучал новый вопрос и он выбил из колеи мгновенно.

— А ты хочешь детей?

Нормальный вопрос, я искренне так считал. Но позитива он у меня не вызвал. Не своевременный вопрос и прозвучал он так, словно она прощупывает почву. Я всегда предохранялся, чтобы какая-нибудь случайная связь не принесла в мой дом нежеланного наследника. Он мне просто не нужен. И услышав этот вопрос, я подумал только об одном «Не тебе быть матерью моих детей, уж я-то постараюсь избежать этого».

— Может быть, через много лет у меня будут дети. Но не сейчас точно.

Ответил как можно корректнее.

— Понятно, — девушка улыбнулась.

Мы ещё около часа плутали по аллеям парка, болтая о всякой чепухе, я даже рассказал пару анекдотов. Как только вспомнил, не знаю, ведь никогда не практиковал. Кира, оказывается, заразительно смеётся, потому что, смотря на нее, я тоже смеялся. Предложи посидеть в кафе. Но она отказалась, аргументировав тем, что ехать достаточно далеко до ближайшего и времени уже не так мало. Двери общежития закрывались в половину двенадцатого, точнее закрывались для Киры. Она каким-то образом договорилась с комендантом, так как для остальных они закрывались в десять часов вечера. Я мог бы предложить остаться у меня, но почему-то не повернулся язык. Наверное боялся, что она оскорбится. По крайней мере, я так чувствовал.

Решив сегодня днём действовать наверняка, я не стал сильно давить на неё, иначе она может испугаться, а это не входит в мои планы. На улице стало холодать, и я взял её руку, вложил в свою и поднёс к губам. Стал потихоньку дуть.

— У тебя совсем окоченели руки.

Вручив зонт в руки девушки, быстро снял с себя толстовку и одел на неё.

— Спасибо.

— Да не за что! А то вдруг ты ещё меня заморозишь! — Я притворно поёжился.

Лишившись нагретой своим теплом одежды, я начал быстро замерзать.

— Неужели я ледышка во всех отношениях?

Какой риторический вопрос! Я скорее хочу это проверить! Думаю, в постели ты была бы хороша или, например я. Но это тоже риторический вопрос. Правда, на практике я был готов проверить его хоть сейчас. Или нет, кажется, со мной нет ни единого противозачаточного средства. Надо же, впервые шёл куда-то без этого чуда человеческой мысли. Да и не чувствовал я что она согласится вот так просто.

— Кто-то так думает? Покажи мне этого негодяя, — я театрально прищурился.