Я кувыркнулась назад. Выскользнувшая из ножен Неотразимая успела в последний момент встретить меч противницы, позволяя мне уйти в сторону. Первый удар определил характер боя. Девушка бесхитростно кидалась на меня в лобовой атаке, а я уклонялась, пропускала мимо себя, лишь по касательной отводя удары клинком.

Очень важно правильно воспользоваться невменяемым от гнева состоянием противника. В свое время аалона Валента позаботилась жестко вдолбить в дочерей Ордена это умение на тренировках.

«В битве хороший воинский запал и немного сумасшествия никогда не помешают, но в бою один на один нужна трезвая голова» — любила приговаривать она.

— Грязный подонок! Все равно тебя достану! Отрежу мужскую гордость — ты будешь валяться у меня в ногах и скулить от боли, — злость проявлялась и в невоздержанности на язык.

«Просветишь эту воительницу на свой счет?» . Пожалуй.

— Рада бы посодействовать, — короткие рубленые фразы сберегали дыхание. — Но нельзя отрезать то, чего нет.

Сарказм пропал всуе.

Она демонически расхохоталась:

— Трусливый мужичонка! Каким жалким способом ты пытаешься выторговывать себе жизнь!

Я свободной рукой с силой рванула рубашку за ворот. Завязки с треском порвались. Девушка, впрочем, не замечала мою половую принадлежность.

Ну почему когда нужна была маскировка — все норовили обозвать то дочкой, то госпожой. А тут мужик и все! Глаза бы разула, дура деревенская!

— А грудь я перетягиваю просто так. Ради острых ощущений, — я попыталась обратить ее внимание на предмет демонстрации.

Воительница даже не соизволила сфокусировать взгляд.

— Эона, стой, — непререкаемым тоном приказала вторая разбойница. — Не врет она.

Противница неохотно замерла.

— Она? — девушка тяжело дышала, и меч зачехлять не спешила.

— Она, — повторила темноволосая и усмехнулась. — Девка это, не парень.

— Она-она! — насмешливо подтвердила я. — Если кое-кто соизволит раскрыть глаза пошире, то без сомнения это заметит.

Светловолосая с рычанием оскалилась, покрепче перехватывая меч. Тоненькие пальчики невесомо легли на ее плечо и повелительным сжатием остановили рывок.

— Не переусердствуй.

Девица, с которой я мерялась силами, смолчала, угрюмо глядя исподлобья. Благодаренье небесам, не все такие слабо поддающиеся силе разума, как эта отдельно взятая женская особа.

— Меня зовут Кирина, а подругу — Эона, — обезоруживающе улыбнулась другая разбойница, поворачиваясь ко мне.

«Разбрасываются именем?» . Будем надеяться, что жест доверия и доброй воли.

Что ж, давайте познакомимся.

— Рель, — мне привили в детстве хорошие манеры.

Не делая резких движений, я подняла ножны с земли и убрала в них Неотразимую. Подобрала пустую кружку. От кострища остались еле тлеющие угольки. Язычки пламени жадно лизнули подброшенный в очаг хворост.

— Ты нас извини, — стрела вернулась в колчан, а лук за спину. — Знали бы, что перед нами девушка, повременили бы с нападением.

«Если бы не умение постоять за себя, разбирались „кто есть кто“ с трупом. Вряд ли бы они упустили шанс обыскать бездыханное тело» .

А ты циник.

«От кого набрался?» .

Молчу.

Я хмуро посмотрела на несостоявшихся грабительниц.

— Присоединяйтесь.

Лица девушек удивленно вытянулись.

— Ужинать будете? — мое недовольное ворчание походило на приглашение весьма отдаленно. — Воды только принесите.

Кирина подхватила протянутый котелок.

— С удовольствием, — опять сверкнул ряд безупречных белоснежных зубов.

* * *

Тонкая фигурка растворилась в темноте леса.

Эона дулась. Во взгляде светло-карих глаз сердито ворчала медведица.

«Задерет» . Эта может.

На память пришел случай с Ранелью и сальгрийским маслом: коктейль из тактичной лести и очевидного покаяния должен был помочь.

— Эона, — зверь удивленно почесал за ухом при звуках моего задушевного голоса. — Я должна попросить у тебя прощения: все те ужасные слова были сказаны, только чтобы выиграть время.

Ее взгляд ощутимо потеплел.

— Ты сражалась великолепно, — уверенно добивала я. — Как думаешь, почему я начала о себе рассказывать? Еще чуть-чуть — мне бы пришел конец!