Рывок вперед с использованием ставшей куда более сильной после окрыления способности, и вот на земле остается внушительная рытвина – соперницы сумели отшатнуться.

– Почему ты его отпустила? Там опасно! – хором вскричали эти… дуры!

– А вы… почему вы не слушаете собственного ашикаби? Да вы его даже не цените, только его жизнь и все! Проявите хоть толику нормальной заботы! Именно нормальной… кхм, кому-то не тому я это советую. – Под конец одернула себя Нагая.

– Мы его ценим, и не позволим ему пострадать… и украсть его одной приблуде тоже! – Снова хором заявили близняшки.

– Это я – приблуда? Ну все, стражницы доморощенные, сейчас я вас точно утрамбую! – снова направив энергию из её Тама к ногам, прошипела Нагая.

– И что здесь происходит? – холодный и спокойный голос, а так же жуткое давление с маской демона позади вопрошающей, резко прервали разборки секирей, не поделивших одного… наверно все же ашикаби, хотя в его идентификации не был уверен даже Минака. А вот Фуши сомнений не испытывал – гомункул, значит гомункул. Все же, как секирей прививали с детства служение ашикаби и его идеалам, так и гомункулам с момента создания указывали на их места, отбивая все лишнее. И порой перебарщивая.

– Эм… Мия, а мы тут разминаемся. – Попробовала отвертеться и потянуть время Нагая, все же, скажи она правду, и есть вероятность, что эта странная женщина, так похожая на избранника беглянки, рванет следом за её ашикаби, чего Нагая допустить никак не могла. Раз Фуши захотел идти один, так тому и быть.

– Вот как? И кто же мне оплатит разрушенный участок? Думаю, стоит записать это на счет вашего ашикаби. – Все столь же доброжелательно произнесла Мия, осматривая последствия столкновения трех секирей и то, что осталось от её двора.

Чуть позже, в парке на юге города.

– Это она? Хм, не выглядит сильной. Хотя, плевать, все равно беру! – радостно заявил юный мальчик в белой одежде, своим стоящим с двух сторон девушкам, одетым словно на карнавал.

Одна в одежде какого-то циркача, или спортсмена, ну или чем-то среднем, только слишком уж открытой, помахивала боевым шестом, а вторая одетая в похожую одежду, разве что еще чуть более открытую, выделялась лишь короткой стрижкой, оружия при себе не имея.

– Слышала, неокрыленная? Тебе выпала честь разделить с нами нашего ашикаби, так хватит уже уползать, бесполезная слабосилка! Встала и подошла! – Прошипела коротковолосая.

– Ичия, спокойно, никуда она все равно не денется, Тоётама, приведи её сюда! – скомандовал мальчик, и как ни странно, его тут же послушались, и девушка с боевым шестом направилась было к продолжающей отползать, побитой секирей, когда вдруг ощутила что-то холодное у своего затылка.

В этот момент, наблюдающая за разворачивающейся сценой из каморки Мацу Мия, покосилась на лежащие на столике три пистолета, и горестно вздохнула. Один непослушный мальчишка хорошо умел прятать свои вещи, особенно если это – оружие.

– Если не хочешь, чтобы твоя секирей погибла, отдай приказ отступать и уходи отсюда. – Раздался из-за спины Тоётамы холодный, равнодушный голос.

– Нет! Это моя секирей, я её первый нашел! Её не хватает в моей коллекции! – капризно заявил мальчик.

– Вот как? – попытка изобразить интерес и сожаление… неудачная попытка.

Следом случилось сразу два события, находящаяся под прицелом девушка начала разворачиваться, заодно сместившись в сторону, понадеявшись на свою огромную скорость, да и как все секирей, сильно недооценивая мощь огнестрельного оружия, и второе событие – нападающий спустил курок.

Гомункул был спокоен, ведь он был быстрее обычного человека, и ко всему прочему, точно знал, в отличие от секирей, ответ на простой вопрос, “что быстрей – спустить курок пистолета, чуть сместив дуло, или развернуться, уходя из под прицела и при этом занимая боевую стойку для атаки шестом?”. Конечно, быстрей будет первый вариант.

Да, поймать на прицел голову он уже не успевал, но и это было учтено Фуши, поразившем левое плечо противницы, и пока та в шоке осознавала, что её ранили, а так же переживала боль, резко ударил в точку чуть ниже ребер, буквально под нижнюю из них.

Силы Фуши было недостаточно, чтобы не то, что оттолкнуть, но даже пошатнуть секирей, зато место он выбрал правильно, как и тренировали на базе – Тоётаму тут же скрутило от резкой боли.

Почему так больно? Меня готовили к тому, что мы будем получать ссадины в сражениях друг с другом… но быть застреленной? Не хочу! За что? Почему он в меня стреляет? Разве все должно проходить так? Это же честная битва и только между секирей! Именно это можно было прочесть в глазах ошеломленной девушки, когда ей в лоб уперлось дуло пистолета, в этот раз уже точно без вариантов уклонения – секирей еще даже дыхание не восстановила после повреждений.