"Удивительное дело, – думала Вера, привычно проталкивая своё тело вглубь трамвая, – как быстро мои соотечественники переняли у иностранцев манеру абстрагироваться от окружающих людей. Каждый как бы сам по себе, если и посмотрит на тебя, то, как сквозь стекло. Взгляд жёсткий, суровый, взгляд-предупреждение – «не тронь меня!» Сама же она считала, что человек – самый интересный объект природы и, без сомнения, достоин её внимания и симпатии.

Но сегодня Верины мысли занимали лишь предстоящая встреча с Сергеем и долгожданный отпуск, беззаботные золотые деньки. Да здравствует отпуск – счастливое время ничегонеделания, когда можно просто радоваться жизни и ненадолго забыть об ежедневной трудовой повинности. Работа – главное в жизни, но отпуск главнее!

Вере нравилась своя работа, но восемь каждодневных часов нервотрёпки, беготни, езды по объектам так выматывали к концу дня, что хотелось достать свой маленький чёрный пистолет и пристрелить себя. И это, как минимум! Хорошо, что у неё не было этого чёрного, маленького… «Я свою работу люблю, очень люблю, – как заклинание, повторила она про себя и усмехнулась. – Да, немного самовнушения не повредит».

Кто-то считает каждодневный труд формой рабства, признаком несвободы, но в их маленьком и дружном коллективе похожих философов не было. Были другие, такие как Антон, который говорил: «Ходить на работу – это к деньгам!» Маленький и дружный коллектив соглашался и веселился, что бывало часто, по поводу и без. Особенно любили похохотать две Оли, закадычные подруги, неразлучная парочка; глядя на них понимаешь, что дружба – не только название плавленого сырка. Это близость жизненных установок, единство душ, взаимная поддержка. Когда встал вопрос об увольнении Оли Бондарчук, другая Оля трижды ходила плакаться к ЭНЭМу и вымолила-таки прощение для подруги. Шеф тогда в гневе махал руками, кричал: «Черт с вами! Оставляю! Только уйди сейчас отсюда! Барракуда! Изыди!»

Потом, притихшие и счастливые, девчонки приходили в себя, шептались, зализывали раны. К ним подходила МарьСергеевна, что-то говорила, брала за руки, угощала шоколадкой.

МарьСергеевна – душа коллектива, редкостная женщина, хотя, по мнению Веры, уж слишком добродетельна. Перебор, а Вера всегда за золотую середину. Образ МарьСергеевны никак не вяжется с образом деловой женщины, современного риэлтора, чья профессия обязывает человека быть жёстким, целеустремлённым, амбициозным. Но это всё не про неё, про неё – это нянечка в детском саду, взращённая на манной кашке, потому как внешне МарьСергеевна – дама очень весомых достоинств. И достоинства эти тянули на сто с лишним килограммов. Тем не менее, её любили и уважали, а ЭМЭН ценил коллегу за мягкую хватку и полное отсутствие конфликтов с клиентами.

Вера зашуршала бумагами, приводя стол в порядок. Сейчас она добьет аналитику вторички, обязательный и нелюбимый ежемесячный обзор рынка недвижимости, закруглится с делами и напишет Сергею. Это будет последнее письмо перед их личной встречей, такой пугающей и такой желанной.

Надо бы обменяться номерами телефонов, но первой как-то неудобно об этом говорить, просить телефончики – прерогатива мужчин. Или всё же нарушить это неписаное правило современного общества?

Кстати, Сергей ещё не ответил на её позавчерашнее письмо. Может, ему надоела переписка, и он находит это занятие утомительным? Да нет, вряд ли. Но ей стало не по себе от этой мысли, поэтому мысль была послана далеко-далеко, в жаркие страны.

«Ну что, мой дорогой далёкий друг, скоро мы посмотрим в глаза друг другу. И может, с этой встречи начнется наша дорога к счастью».

Написала и тут же стёрла, куда-то не туда её понесло. Ладно, попытка намбе ту.

«Я очень надеюсь, что не разочарую тебя. Будет ли мой реальный образ соответствовать твоему представлению обо мне?»

Опять не то, серьёзно слишком и вычурно, что ли? Вера вздохнула, не идет дело с письмом, рука бойца колоть устала, а она ещё и философию тут разводит. Решила написать коротко, что купила вчера билет на поезд, как и договаривались, на 10 сентября. Предложила встретиться у билетных касс за полчаса до отправления поезда, пусть высматривает там девушку в светлом пиджачке, джинсах и красных туфельках-лодочках.

И в конце, в качестве постскриптума, эдакой довесочки, сделала всё-таки кокетливый реверанс и приписала:

«Если в свете каких-то мотивов тебе наскучила наша переписка – знай, я отнесусь с пониманием».

Врёт ведь, никакого понимания не будет, будет только крах её веры в человечество.

Ёлы-палы, а всё-таки основательно заводит эта виртуальщина, никогда не виданный человек вдруг становится хорошим, близким другом; странно и непонятно всё это. «Вот уж точно, чудны дела твои, господи», – вспомнила она бабушкину любимую присказку. Сама же Вера старалась держаться подальше от этих виртуальных способов времяпрепровождения, не понимала девчонок, зависающих ВКонтакте или закидывающих свой инстаграм фотками всех размеров и форм. Не понимала, а вот и сама теперь наступила на эти грабли.

 Девушка взглянула на часы, осталось совсем немного до полной свободы, два оборота минутной стрелки на циферблате, и, о-ля-ля, она умчится отсюда без оглядки.

Замигала лампочка на телефоне. Боже, ты всемогущ, убереги меня от плохих новостей! Не уберёг. Звонила клиентка, хочет расторгнуть договор оказания услуг, потому как самостоятельно нашла квартиру для покупки. Собирается подъехать с письменным уведомлением. Подъехать собирается, а платить, конечно, нет.

О таких ситуациях принято сообщать начальству, сейчас будут гром и молнии! Народ сочувствовал ей, как мог. Антон проводил до двери, похлопал по плечу, давай, соберись! Вера, расстроенная донельзя, поскреблась в дверь к ЭНЭМу, вошла с виноватым видом.

– С сюрпризом идёшь, что ли, горе луковое?! – Шеф встретил её сурово. – Ну, давай, выкладывай, добивай благодетеля-то!

Вера выложила. Потом минут десять выслушивала, что о ней думает её благодетель. Его гневная отповедь, наконец-то закончилась. «Поубивал бы вас всех», – сказал шеф и замолчал. Буря стихла.

– Ладно, звони юристу, пусть завтра подъедет утром. И это дуре перезвони, скажи, завтра будем решать вопрос с её договором.

Вера хотела пискнуть, что завтра у неё отпуск начинается, но не рискнула, не буди лихо, пока оно тихо.