Имма даже договорилась с сестрой, чтобы родственница позволила ему играть в одной группе с Чанёлем, пусть и не сразу, но Сехун умел писать отличную музыку под нужный текст, поэтому парни даже обрадовались новому участнику. Сначала ей казалось, что все будет хорошо, он свыкнется и станет прежним, но, судя по всему, ее парень сильно тосковал по ночным одиночным гонкам на мотоцикле, когда чувствовал себя по-настоящему свободным и независимым. Видимо, жизнь без этого транспорта напоминала ему клетку с открытыми дверями, когда из нее можно выбраться, но больше нет охоты.

– Что ты как скисший огурец? – поинтересовалась сестра, ставя на стол тарелку со своей порцией и садясь на стул. – Снова какой-то предмет в школе завалила? Через неделю ведь выпускной, не так ли? Или ты решила еще на год остаться?

Девушка раздраженно покосилась на нее, но, если подумать, Мина ведь не виновата, что она не может найти себе места из-за заскоков собственного парня. Поэтому и язвить ей нет причин.

– Дело не в учебе, - выдохнула она и, опустив голову уставилась в свою тарелку, рассматривая, как мелкодробленый лук плавает в бульоне.

– Тогда в чем? – непонимающе покачала головой сестра, делая вид, что ей действительно крайне любопытно узнать, какие проблемы есть в жизни Иммы. – Снова с Сехуном поссорилась?

Брюнетка вздрогнула при имени парня, но не подняла головы, продолжая пялиться на лапшу. Обсуждать это с кем-то совсем не хотелось, а уж тем более с Миной, которая снова начала водить всяких хахалей к ним в квартиру. Кажется, эта девушка никогда не изменится!

– Значит, я права… - сделала вывод сестра и, тяжело вздохнув, продолжила: - Мы с ребятами тоже заметили, что он какой-то вечно отстраненный ходит, часто курит и не слишком рвется поддерживать разговор.

Имма не ответила, зная, что Мин говорит правду, ведь именно таким в последнее время был ее парень. Даже их отношения не успели толком начаться, как он стал отталкивать всех и ее в том числе. Девушка злилась, ссорилась с ним, пыталась узнать в чем дело, и только единожды, после бурной ссоры и примирительного секса, он признался ей, что дело в мотоцикле. Как выяснилось, он был подарен ему не бандой, точнее, только часть денег была дана наркодилерами, а вторую половину заплатил отец Сехуна, как подарок на его день рождения. А теперь ямаху просто отобрали, и парень не мог принять этого, ведь с ней было связано множество воспоминаний и, самое главное, важность как подарка от отца, который долго трудился ради этих денег.

Сехун не знал, как после этого посмотреть ему в глаза, и страдал от безысходности. Сухо ничем не мог помочь ему, ведь у него самого не было денег, а от нее помощь парень просто не захочет принять, поэтому все, что оставалось Имме – это наблюдать со стороны и ждать, когда время залечит свежие раны.

К сожалению, именно после признания он еще сильнее отдалился, как будто боялся, что она будет испытывать к нему жалость.

Но все, чего хотела Имма – это просто помочь своему парню хоть как-нибудь или не позволить страдать в одиночестве. Однако Сехун не подпускал ее к себе, убеждая, что все в порядке и ему ничего не нужно. Даже его поцелуи стали сухими, не такими пылкими, как раньше. И, хотя Чанёль очень часто обзывал его никуда не пригодной тряпкой, девушка понимала, что Сехуну просто тяжело на душе не столько из-за мотоцикла, сколько из-за того, что это подарок от отца.

Чтобы выглядеть крутым, он курил и ходил мрачнее тучи, и это раздражало Имму еще больше. А в конце концов он просто начал пропадать по ночам, и девушка забеспокоилась: не вернулся ли он к прежней жизни, купаясь во внимании других молодушек, вешающихся на него в ночных барах? Из-за этих мыслей она даже плакала по ночам, не зная, во что верить и что думать.

А теперь еще приближался выпускной, и в школе все ходили со счастливыми улыбками на губах, даже ее бывшая подруга Сора, которая все еще встречалась с Бэкхёном, светилась как фонарь, стоило кому-нибудь заговорить о приближающемся празднике.

Она не единожды пыталась поговорить с Иммой, и, хотя та избегала ее и всячески грубила, девушке все же удалось поймать ее однажды после уроков, когда никого не осталось в классе, а Сехун и вовсе ушел раньше всех, не сказав ни слова.

– Послушай… - начала Сора, но девушка поспешно замотала головой, не желая обращать внимание на предательницу, но та не сдалась и, догнав уходящую подругу, остановила ее, схватив под локоть. – Просто выслушай меня! Умоляю!

Имма тяжело дышала, ее сердце практически выскакивало из груди. Настроение было под нулем, присутствие Соры вызывало глубокое отвращение, но она все-таки остановилась, потому что понимала, каково это - не дать человеку шанса объясниться. То же самое проделывал Сехун, избегая любых разговоров с ней, быстро целуя на ночь и исчезая в собственной квартире, где наутро его уже не было.

– Ладно, - выдохнула девушка, на мгновение прикрывая глаза и успокаиваясь. В конце концов, нет ничего плохого в том, чтобы выслушать ее точку зрения на то, что уже давно в прошлом.

Сора с благодарностью улыбнулась и слегка подтолкнула девушку к стулу позади, а сама оперлась бедрами о край парты, стоящей напротив.

– Я правда не хотела, чтобы все зашло так далеко, - сказала она, убирая прядь волос за ухо. – Помнишь, я тебе говорила, что мне нравится совсем другой солист? Это было для отвода глаз, признаю… Хотя, он поначалу и правда мне нравился, но очень скоро я влюбилась в Бэка. Однако, так как он был твоим парнем, я не смела… не могла открыть ему чувства… ровно до того вечера… Я бросила тебя тогда одну и очень сожалею, правда, но…