Мне немедленно нужно было вернуться в свою комнату. В блаженном неведении того, что твориться в моей голове и теле, она показала на несколько железных колонн.

– Видите это там? Это Викторианская система сбора дождевой воды. На самом деле это очень умно. Она отводит воду от стеклянной крыши в подземный накопительный резервуар.

Я уставился на колонны, пораженный своим желанием к ней.

– Мне нужно идти, – мой голос был хриплым и напряженным.

– Почему?

Я взглянул на её прекрасное лицо, с большими, сияющими глазами обращёнными ко мне и таким сладким приоткрытым ртом.

– Думаю, мы оба знаем, что так будет лучше.

– С чего бы это?

– Мы проходили через это раньше, и с моей стороны все выглядело бы так, словно я профессионально непригоден.

– Это единственная причина? – Я тяжело вздохнул. – Но ты хочешь... – она позволила своему голосу сорваться.

Внезапно я почувствовал прилив гнева.

– Черт возьми, Оливия, какого хрена ты от меня хочешь? Я сдерживаюсь из последних сил.

Она вымученно улыбнулась.

– Рада это слышать.

– Доброй ночи, Оливия.

– Доктор Кейн?

– Да?

– Думаю, что за ужином вы были безупречно нецивилизованным.

Я засунул руки в карманы брюк.

– А. Случай с Берилл.

– Конечно, вы осознаете, что вас больше никогда не пригласят, – сказала она с улыбкой.

– Ну и хрен с ними.

Она хихикнула. – Забавно слышать это от вас.

– Спите спокойно, Оливия.

– Сладких снов, доктор Кейн.

Я развернулся, оставив её посреди растений. Загадочная нимфа, которая будет преследовать меня во сне.

Глава 16

Оливия

Позвонила моя сестра.

– А не сходить ли нам куда-нибудь поесть сырой рыбы?
– спросила она.

Я рассмеялась, такое счастье слышать знакомые слова. Они пришли из-за завесы. Я не знаю, в каком смысле, когда и где она произносила их раньше, но я точно знаю, что это было. Так она описывала японскую кухню.

– Зачем? Ты на диете?
– спросила я.

– Немного, - призналась она.

Мы договорились встретиться за обедом в “Нобо” в районе Мэйфеир. Я приехала пораньше, поэтому заказала бокал светлого хереса и ждала её наверху.

Она влетела выглядя очень гламурно в винтажном брючном костюме Харди Эмис и пальто из верблюжьей шерсти. Я улыбнулась и махнула ей рукой, чтобы она увидела меня.

– Движение на дорогах просто кошмар - пожаловалась она, роняя свою сумочку от Гуччи, и сняла пальто, небрежно бросив его на сидение рядом. Элегантно устроившись на сидение вдоль стены, она резко повернулась ко мне.

– Хорошо выглядишь. Поедешь куда-нибудь?

– Нет. После этого я собираюсь домой.

Она томно подняла палец в сторону проходящего мимо официанта, и он, улыбаясь, направился к нам. Очевидно, она была ему знакома.

– Я буду тоже, что и она, - сказала она ему, и он исчез с почтительным кивком.

В этом была вся моя сестра. Она была похожа на свою мать. Неважно, куда бы она ни пошла, ей сразу же и без особых усилий удавалось вызывать к себе подхалимское внимание. Она так сильно от меня отличалась, когда я впервые встретилась с ней после амнезии. И меня удивило, что у меня с ней общие гены.

Я пригубила свой напиток. Когда она повернулась ко мне, я сказала:

– Я видела на днях Мориса, - Морис был её другом.

– В самом деле? Где?

– У мясника.

– Как он?

– Осмелюсь сказать, до сих пор не оправился после разрыва. Он спрашивал о тебе.

– Неужели? Я не удивлена. Он законченный идиот, - бездушно отмахнулась она.

Подошел официант с бокалом, и мы сделали наши заказы. Она решительно повернулась ко мне.

– Так как проходят твои сеансы гипноза?

Я пожала плечами.
– Полагаю, что всё хорошо.

– Какого чёрта всё это значит? Либо ты вспомнила ещё что-нибудь, либо нет.

Я нерешительно засмеялась:

– Немного.

Она удивленно вскинула брови:

– Что именно?

– Ну, я вспомнила несколько случаев. День рождения, когда мне было пять лет, мама говорила папе, что у неё рак. О, и я вспомнила, как поймала Джейкоба в постели с его порнушечными немецкими журналами с транссексуалами, когда ему было пятнадцать.