Отовсюду доносились возгласы восхищения. Гости, почтительно поприветствовав Учителя Доо, толпились вокруг Шандиса Васа, одаривая комплиментами. Слуги скользили незаметными тенями, заменяя опустевшие блюда полными.

– Напыщенный болван! – донесся шепот, похожий на змеиное шипение. – Плюет на все нормы нравственности...

На подушки опустилась группа гостей, только что бурно восторгавшаяся представленным произведением искусства.

– Он пользуется покровительством двора, ему многое позволено... – возразил собеседник.

– Нельзя творить такую мерзость даже гениальным резцом. Бесстыдство! Голые ноги...

– Они же в воде! – пылко возразил юный голос, «давший петуха» от волнения.

– Но под водой – голые! Не перебивай. Воистину грядет окончательный упадок духовности! Но непочтительность к учителю легко исправляется поркой. По возвращении скажи управляющему, что в наказание я определил тебе пять ударов палкой по пяткам.

– Кто этот нищий невежда, которому мы вынуждены кланяться? – в разговор вклинился капризный баритон из новой компании, присоединившейся к сидящим.

– Очередной бродяга, которого из канавы выловил наш «благочестивый» ханжа, – с ехидной усмешкой ответил лидер первой группы.

– Но это переходит все рамки приличия! – мелодичный голос вибрировал от возмущения. Возмущающийся был очень красив: черные глаза с поволокой, тщательно завитые кудри, благоухающие ароматными маслами, чисто выбритое лицо с чувственными яркими губами. Лишь мягкий округлый подбородок удерживал от желания назвать его образцом настоящего мужчины. Длинные нервные пальцы сжимали шелковый платочек, обшитый шариками с благовонием. – Я должен выражать почтение к нищей крысе... – он закатил глаза. – Я! Неделю назад певший для императора, да продлит Вечносущее Небо его годы на тысячу лет...

– Расскажи нам, сладкоголосый, как поживает Бахар?

– О-о-о, там все не так, как в нашем захолустье, – платочек вспорхнул к благородному носу. – В этом сезоне модны одежды пастельных тонов, длинные развевающиеся рукава и прозрачные ткани. Собрания высшего общества похожи на сад, полный весенних цветов. При дворе собрались утонченные ценители, которые знают толк в искусстве: как они мне аплодировали! А одна придворная дама даже...

– Видел кого-нибудь из Шести семей?

– Всех видел. Они сидели на помосте позади императорской четы и наслаждались моим пением. Мне пожаловали...

– А правду говорят, что Туркисы собирают караван на восток, за перевалы?

– Может, и собирают, – красавчик пожал плечами и снова поднес платок к носу, – не интересуюсь столь низменными материями. Артисты при дворе, должен заметить, поют отвратительно. Когда я исполнял «Любовь не ведает преград», клянусь, у зрителей выступали слезы на глазах. Но вот нашим музыкантам есть чему поучиться в Гнезде дракона...

– Что это?

– Ах да! Вы же не знаете, как в высшем свете называют императорский дворец...

«Гнездо дракона»? Странное название, напоминает пошлую оперетку. Отец никогда не употреблял такого наименования Двора.

– А разве драконы живут в гнезде? – снова вклинился в беседу ранее обремененный наказанием ученик.

Отчаянный парень. Интересно, сколько раз в день его колотят?

– Какая разница! – махнул рукой певец. – Это лишь поэтическое обозначение мощи и могущества императора, да продлит его годы Вечносущее Небо на тысячу лет. При дворе много наших, из старших и младших семей Куккья. Сотни поэтов и певцов восхваляют процветающую эпоху, в которой нам выпало счастье творить...

– А Тулипало? Ты общался с Тулипало? С Иса? С Терасами?

– О чем? – изумился оратор. – Что у меня может быть общего с тупыми Тулипало или нудными Иса?

– Ну, судя по тому, какие слухи доходят до нас, Иса в последнее время стали не столь высокоморальны, как ты считаешь, – поддел его лидер первой группы.

– Ерунда! У наследника совершенно отсутствовало воображение. Резать продажных девок, даже если их много...

– Тс-с-с! Здесь присутствуют люди из администрации. Куккья не скажут тебе спасибо, если ты оскорбишь их чиновников.

Аджи? Режет девок? Мой Аджитабхитиграпасалар, безупречный истинный Иса? Я не верил своим ушам.

– Ничего они мне не сделают! – певец норовисто вскинул голову. – Положение Иса далеко не так прочно, как принято думать. В столице уже ходят разговоры о том, что должность Первого министра нужно передать в другую семью.

– Но у них, вроде бы, есть еще один отпрыск...

– Мальчик не в себе, – с деланной печалью парировал красавчик, – Его никому не показывают с рождения, а сейчас, говорят, вообще удалили в провинцию, чтобы не позорил род. Хотя куда уж дальше позорить? Иса вырождаются...