— Они затащили его в дом Пелеса, и мы не знаем, жив он или нет.

— О боже! — раздался крик Темпуса. — Что делала твоя разведка?

Крит закусил губу. Нарезала круги вокруг твоей дочки, хотелось ему ответить, но он подавил в себе это желание.

— Нас провели, — только и смог вымолвить Крит.

— Темпус, — выбросил вперед руку Молин, видя, что тот собрался уйти. — Нико. Нико в опасности, ты понимаешь?

— Там Хаут, — заговорила Ишад, — а теперь еще и Роксана, в то время как ее союзник здесь, в Нико. Я вам нужна в обоих местах, но мы можем потерпеть поражение в одном из поединков. Вы стратеги, так что вам и выбирать.

Ведьма сделала шаг, окинула взглядом свое новое тело и снова подняла глаза, которые горели сверхъестественной чистотой.

— Дай мне это. — Роксана-Тасфален сделала шаг к Хауту, но тот отступил, крепко сжимая Сферу. Мория бессильно привалилась к перилам.

— Нет, — отозвался Хаут. — Не так быстро, моя… соотечественница. Думаю, твой ранг стал ныне для тебя непосилен. Желаешь сразиться со мной или же примешь уже переданный тебе подарок и будешь вести себя разумно?

Ведьма подняла руку к обнаженной груди и провела ею вниз, по направлению к животу.

— Это что, твое чувство юмора? Уверяю тебя, мне совершенно не смешно.

— Я работаю с тем, что у меня под рукой. Если ты видела слуг в этом доме, то наверняка поймешь меня. Она, — Хаут схватил Морию за руку и спрятал девушку за спиной, — моя. Тело зовут Тасфален Ланкотис. Он весьма богатый человек, и уверен, что с твоими вкусами ты найдешь, как себя развлечь.

Глаза Тасфалена полыхнули адским огнем из-под нахмуренных бровей.

— Дела пойдут лучше, — заметил Хаут, — когда мы переживем этот хаос. — Он кивнул в сторону улицы. — В городе снова все пошло прахом. Я разыскал тебя и предложил тебе тело. У меня есть Сфера, и для двух чародеев сейчас самое время применить свою силу и способности. Насколько я могу судить, власти ранканцев приходит конец, а здесь, — он показал ногой на Стратона, — лежит первый помощник Темпуса, его главный доверенный и хранитель секретов. Думаю, что нам с тобой есть о чем потолковать с ним.

Тасфален раздул ноздри. Его лицо сделалось каменным.

— Хочу пить, — сообщила Роксана, — меня мучит жажда.

— Мория, — приказал Хаут.

— Я не твоя служанка!

— Я принесу, — отозвался Стилчо и направился в гостиную.

— Мория, не будь дурой, — процедил Хаут, гладя ее по плечу, но не оборачиваясь. — Любовная ссора, — сообщил он Роксане.

— Кто ты? — спросила Роксана. Хаут замер, а лицо ведьмы сделалось сурово-внимательным.

— Разве ты не знаешь? — спросил чародей в ответ. — Ты знаешь моего отца. Мы почти кузены.

Роксана-Тасфален ничего не ответила, но ее лицо из внимательного стало сначала задумчивым, а потом приобрело такое выражение, что по спине Мории пробежал холодок. Лицо человека, с которым она совсем недавно спала, менялось на глазах, оживая и приобретая выражение, совсем не похожее на лицо его прежнего владельца.

Взяв из стоящего около гардероба шкафа бокал, Стилчо наполнил его и принес Роксане. Та долго и подозрительно смотрела на Хаута, но наконец решилась, сделала глоток и облегченно вздохнула.

— Лучше. Значительно лучше. — Осушив бокал, ведьма отдала его Стилчо, но, когда тот собрался уйти, удержала его. Роксана пробежала пальцами по рукаву нежити, тот тяжело и неотрывно смотрел на нее. Внезапно на лице Тасфалена появилась прежняя ухмылка и раздался знакомый Мории смешок. — Хорошо, — отпустила ведьма Стилчо и снова повернулась к Хауту и Мории, блестя глазами. — Кузен, вы чересчур сильно вцепились в эту Сферу. Вы молоды, а в руки вам попало нечто, чьи способности известны вам едва ли наполовину. Вы уязвимы, мой юный друг. Этот дом принадлежит Ишад. Дом принадлежит ей, вы меня понимаете? Я чувствовала те барьеры, которые вы создали для охраны дома. Что ж, совсем неплохо, и эта уличная девка тоже не похожа на ту, за кого себя выдает. Но ее это не остановит. Ну так как, будем мериться властью или же сотворим нечто такое, что Ей не удастся преодолеть с налета? Она направляется сюда. Можете мне поверить, это действительно так.

Хаут еще сильнее сжал Сферу в руках, а потом медленно отпустил ее, подвесив в воздухе между ними. Сверкающая Сфера начала вращаться, и Мория подалась назад, пытаясь рукой защититься от этой штуковины, которая вздыхала, гудела и висела в воздухе непостижимым для девушки способом. Сфера пульсировала, точно сердце, и сердце Мории надрывно отзывалось в груди. Спутанные волосы растрепались и зажили собственной бурной жизнью, а ее шелковая, перепачканная грязью юбка заметалась вокруг ног. Волосы Мории, Тасфалена, Стилчо, Хаута встали дыбом, от протянутых рук Тасфалена и с кончиков пальцев Хаута слетали голубые искры, которые летели к Сфере и разбивались о стены, обрамляли трещину в двери и кружили в неистовом танце прихожую, лестницу, весь дом. Откуда-то из людской и с задней стороны дома раздался панический крик. Это вращение захватило в хоровод слуг.

Звук стал болью, совпав по времени с биением сердца Мории. Высокий тонкий звук, похожий на завывание ветра, стал ее собственным криком.

— Нет, — закричала Мория, — остановите ее…

Страт двинулся с места. Еще никогда ему не было так тяжело, как в эту минуту, когда

вся его жизнь, как ему казалось, сосредоточилась у торчащего в груди наконечника. Его мучило что-то еще, вращающаяся Сфера то и дело туманила его глаза, насылая черноту и окрашивая все в серое, но Страт знал, где его противник. Координация не изменила ему, так что воин сумел упереться в пол здоровой рукой и подтянуть ногу, превозмогая боль, лишавшую его сознания и сил. Мускулы ослабели, но было достаточно один раз ударить по ноге проклятого нисийца.