– Там.

Тома вжалась в землю, но меня больше интересовала реакция зверюг. Их напрягшиеся тела принюхались и спокойно устроились досыпать дальше. Это заставило меня подняться.

– Не надо, – взмолились бойники чуть не хором. – Не тревожьте чертей, может, обойдется.

– Добрик, а ты что молчишь? – спросил я. – Нужно бояться нехороших мест?

– Их же не зря прозвали нехорошими. – Парень опустил лицо.

– Что было с теми, кто не боялся?

– Кто ж знает, они ведь не возвращались.

– Ты лично таких знал?

– Лично нет.

– А кто знал?

Тишина.

– А рыкцари сюда не боялись ходить?

– Им в любом месте сам черт не брат.

Вот и ответ. Животные не боятся, разбойники тоже. Получается пугалка для хороших людей, чтоб не мешали плохим в их делишках. Стоило подняться ветерку…

– Юлиан, пошли. – Я первым шагнул во тьму.

Стоны продолжались. Юлиан освещал путь горящей палкой.

– Ты знаешь, кто или что это? – Кажется, он тоже трусил, но изо всех сил старался не показать.

– Звуковой эффект. В горлышко бутылки никогда не дул?

– Куда?

– В свистульку. В палку с отверстием. Короче, надо найти дырку, в которой завывает ветер, и засыпать ее чем-то – песком или землей.

– Ветер не может стонать, как человек.

– Поверь, он еще не то может. Пришли.

Спутника ощутимо трясло, я отобрал у него лучину и сам двинулся на звук. Стоны и вой неслись с разных сторон. Пришлось постараться, находя гудящие впадины во вросших в землю развалинах. Часть отверстий показались рукотворными. Кто-то специально позаботился, чтоб в этой местности ходило меньше посторонних.

Потом мы отмылись в озере.

– Это вы? – с испугом раздалось при возвращении.

– Нет, нас съели.

Исчезновение воющих звуков на Тому впечатления не произвело. Она восприняла как должное.

С места поднялась Грозна.

– В суеверия не верю, – сказала она, подойдя ближе, – сама не раз пользовалась ими для выживания, но в лесу происходит что-то для нас нехорошее.

Тома удивленно моргнула, а я уточнил:

– В чем выражается это «что-то нехорошее»?

– Какие-то передвижения. И уже давно, пару дней. Я не видела, но чувствую хребтом. Если б не умела чувствовать, давно кормила бы червей в волчьих выбросах. Раньше не сказала, потому что не была уверена. Сейчас уверена – в лесу кроме нас кто-то есть.

– Насколько близко к нам?

Грозна пожала плечами:

– Вряд ли близко.

Тома поглядела на меня, затем на Юлиана. Я тихо радовался, но виду не подавал. Любой, кто скрывается, может оказаться тем, кто мне нужен. Или тем, кто выведет меня куда нужно. С пазрешения Томы я задал Грозне вопрос:

– Кроме усиления дозора какие-то меры принять можем?

– До утра вряд ли.

Тома поставила точку:

– Тогда всем красивых снов.

Через некоторое время я растолкал Добрика.

– Чшш! – Палец лег на его губы. – В какой стороне вторые развалины?

– Ночью нельзя!

– Напомнить, о чем тебя спрашивали?

Дворецкий моргнул и вздохнул.

– Туда. – Он нехотя указал в сторону гор. – Нужно идти на скалы, пока между двумя передними вершинами не скроется дальняя. Тогда повернуть вправо и идти до озера. Оттуда опять на горы, по правой стороне обойти непролазную чащу, и за низиной появится срытая крепость.

– Спасибо. Спи. Нашим разговором поделишься утром, а если решишь сделать это немедленно, то учти, что я невестор на особых условиях – если вдруг еще не заметил.

– Заметил, – угрюмо подтвердил дворецкий.

– Вот и молодец.

А у самого сердце сжалось: где заметил один, заметят и другие. Пришлось дополнить:

– Ведь я просто интересовался, куда пойдем завтра, правда?

Добрик просветлел: подсказанный выход выводил его из разряда соучастников.

Пиявка радостно завиляла кормой. Вот бы все мне так радовались, как это безмозглое, но предельно верное создание.

– Зверюге по нужде надо, – сообщил я вскочившему дежурному бойнику. – Мы отойдем немного, чтоб вам утренний аппетит не портить.

Вопросов не возникло, часовой уселся на место.

Теперь нужно спешить. Минимум двое сейчас могут доложить хозяйке о моем уходе. Пусть даже о подозрениях на уход.

Пиявка бежала в ночи резво, мои ноги едва успевали найти опору в том месиве, которое она пролетала с легкостью. Хоть сам на четвереньки становись.

Волки не встретились. Счастье. Или везение. Короче, судьба благоволила. Горы, чуть видные в куцем свете луны, медленно, но приближались, а дальняя вершина, о которой говорил проводник, постепенно пряталась. Если он не соврал, скоро буду на месте.