— Я встречался с несколькими женщинами, но просто пока не встретил никого, кто заставил бы меня захотеть сделать шаг от нескольких случайных свиданий до отношений.

— Ты настолько замечателен с моими детьми, — сказала Мэтту Джорджия, — я думала, что у тебя есть полдюжины собственных.

Он отвел взгляд и покачал головой.

— У меня их нет.

А затем, в очевидном усилии положить конец этому разговору, он потянулся через стол, чтобы пощекотать голые ножки Пиппы. Ребенок начал дергать ногами и, в ответ на его внимание, радостно заворковал.

— Когда она счастлива, то она счастлива, не так ли?

Джорджия улыбнулась своей дочке.

— Да. Так то, что иногда я почти забываю тот ад, в который она поместила меня в последние несколько недель.

Мэтт пошел на кухню, чтобы снова наполнить кружку кофе, а затем вернулся на свое место напротив нее.

— Когда ты сказала, твоя мать вернется из Лас-Вегаса?

— В первоначальном плане она должна была вернуться домой вчера.

— Что-то случилось?

— Она решила уехать из Невады в Монтану.

Мэтт потягивал свой кофе.

— Почему Монтана?

— Потому что там живет ее новый муж.

Он приподнял бровь.

— Когда она вышла замуж?

— Несколько дней назад.

— Ты не одобряешь ее нового мужа? — догадался Мэтт.

— Я не знаю его, — призналась Джорджия. — На самом деле и она не знала его, прежде чем их глаза не встретились через стол баккара.

Его губы скривились.

— Она романтик.

— Этот более подходящий, чем тот, которого я бы выбрала, — призналась она.

— Я считаю, ты не романтик?

— Мне нравится думать, что я немного более... практичная.

Было настолько легко открыться, сказать ему вещи, которые не обсуждала больше ни с кем, даже ни с одной из сестер. На самом деле, если бы ее тело жужжало каждый раз, когда Мэтт был рядом, она, возможно, предположила бы, что они могли бы быть друзьями.

Но ощущения между ними были слишком сильны для нее, чтобы Джорджии было абсолютно комфортно в его присутствии. И когда она подняла глаза, то увидела, что Мэтт изучал ее, и внезапно почувствовала, что эмоции искрились даже сейчас.

— Ты никогда не была сметена с ног? — спросил Мэтт.

Джорджия покачала головой.

— Я не хочу, чтобы человек смел меня с ног, хотя и не возразила бы против мужчины, который время от времени мог бы подмести полы.

— Я могу помести пол, — сказал он ей, — но я не мою окна.

Женщина улыбнулась.

— Я буду иметь это в виду.

— Нет, ты не будешь.

Его резкое противоречие застало ее врасплох.

— Прости?

— Ты так занята, пытаясь сделать все самой, что тебе не приходило в голову попросить о помощи время от времени.

— Может быть, — признала она. — Но я учусь принимать ее, когда предлагают.

— Это только начало, — сказал Мэтт и встал из-за стола, чтобы приступить к очистке остальных тарелок.

Джорджия собрала салфетки и столовые приборы и последовала за ним на кухню.

— Мне не нравится чувствовать себя неполноценной, — наконец, призналась она.

Мэтт повернулся и уставился на нее.

— Ты шутишь? Ты совмещаешь обязанности по дому, работу и воспитание троих детей.

— Что является не больше того, что делают многие женщины.

— У многих женщин есть муж, чтобы разделить это бремя, — отметил он.

Джорджия бросила салфетки в мусор и положила столовые приборы в корзину посудомоечной машины.

— Честно говоря, даже прежде, чем Филипп умер, он не проводил достаточно времени дома, чтобы поделить большую часть бремени, — но потом, так как она не хотела критиковать человека, за которого вышла замуж, она добавила. — Он был хорошим мужем и отцом, но у него была невероятно ответственная работа. Он работал много часов и даже в выходные дни.

Слишком поздно Джорджия поняла, что оправдывала своего мужа перед человеком, чья работа хирургом-ортопедом была, несомненно, более требовательной и напряженной, чем трейдером. И все же, Мэтт, казалось, не испытывал слишком много затруднений, уделяя время вещам, которыми наслаждался. Что было одной из проблем, которые преследовали ее на протяжении всего брака. «Если Филипп действительно хотел быть с ней, то почему он принял решение провести так много времени вдали от нее?»