Джози

Наверное, на какое-то время я потеряла сознание, потому что, когда я проснулась, огонь трещал и был выше, чем я его помнила, а сама я лежала обнажённой на грязных мехах. Что-то тёплое и влажное скользило по моей руке, и я увидела, что это Хейдэн омывает меня осторожными, протяжными движениями. Выражение его лица было сосредоточенным, и впервые я осознала, что я полностью, полностью в безопасности. Он не пристаёт ко мне и делает это не для того, чтобы заработать себе баллы. Он делает это потому, что хочет заботиться обо мне. Потому что я важна для него.

Мне захотелось сказать ему, что я его хочу поцеловать за это, но мой мозг всё ещё в шоковом состоянии, и я снова засыпаю, позволяя Хейдэну позаботиться обо мне. В этот раз я с радостью отпускаю бдительность и осознаю, что кто-то прикроет мою спину.

Когда той же ночью я снова проснулась, Хейдэна не было. Огонь потрескивал, в пещере было уютно и тепло. Новые меха, немного пахнущие затхлым, — должно быть они хранились в этой пещере — укрывают меня, и я опять погружаюсь в сон. Хейдэн, скорее всего, охотится. Или ещё чем-нибудь занят. Как ни странно, я не волнуюсь. Я знаю, что он не оставил бы меня, если бы предполагал, что тут со мной может случиться что-то плохое. Я сплю.

Я проснулась уже утром, руки Хейдэна обнимали меня, и его голое тело находилось под мехами рядом со мной. Хоть мы и спали, но его твёрдый член упирается мне в бок, тогда как по его дыханию я слышу, что он ещё спит. Я медленно-медленно поворачиваюсь, стараясь не разбудить его. Каждая мышца моего тела болит, и я не знаю, это из-за этого бесконечного похода или из-за того, что меня проглотили. При этой мысли всё, что было у меня в желудке, поднялось кверху, и следующие несколько минут я изо всех сил старалась заставить себя не волноваться.

А Хейдэн такой тёплый, сильный и замечательный, что я прижалась плотнее к нему и почувствовала, как его руки меня обняли. Моя вошь громко замурлыкала, его отозвалась, и вернулся зуд в промежности. Нам нужно завершить резонанс, и как можно скорее. Я подняла руку, чтобы погладить его по груди, и заметила глубокие царапины на своей обнажённой коже. Я смотрела на них и хмурилась, силясь понять, как они появились. Должно быть, зубами существо оцарапало меня, когда глотало.

Я содрогнулась. Мне потребуется много времени, чтобы забыть это. Если я закрою глаза, то всё ещё могу почувствовать, как сжимается его горло, когда оно поглощало меня.

— Тише, — пробормотал Хейдэн, и его рука пробежалась по моему плечу и моей руке. — Я здесь. Я больше никому не позволю причинить тебе вред.

Мне хотелось подшутить над его столь уверенными словами, но неожиданно они заставили меня почувствовать себя лучше. Рядом с ним я расслабилась.

— Куда ты ходил прошлой ночью?

— Охотился. Я сбегал обратно, чтобы подобрать наши вещи. — его пальцы коснулись моей щеки. — Ты испугалась?

— Нет. Я знала, что ты никому не позволишь ранить меня. — я исследую пальчиками его грудные мышцы, просто потому, что мне нравится прикасаться к нему. — Хотя, я уже немного ранена.

Его глаза остаются закрытыми, даже когда его руки блуждают по моему телу.

— Ммм. Всё довольно быстро заживёт. Тебе больно? Может, мне собрать лииди, чтобы облегчить твою боль?

Я сморщила нос при мысли о повторном использовании той мази.

— Нет, спасибо. Я совсем немного оцарапалась и боль не сильная. — Мои пальцы скользнули по глубокому разрезу прямо над центром его нагрудных уплотнённых участков кожи, я нахмурилась. — Тебя эта штука тоже зацепила?

— Нет. Это я сделал.

Я села.

— Ты порезал себя? Зачем?

Он потянул меня обратно под одеяло, не открывая глаз. Бог мой, он мог и умереть.

— Я сделал это сам своим клинком. Если бы ты умерла, я бы хотел последовать за тобой.

— Это так неправильно, — шёпотом отвечаю я. — Не пойми меня неправильно, это самое прекрасное, что я когда-либо слышала, но это и в самом деле неправильно.

— Ты моя пара. Если ты уйдёшь, для меня не останется смысла в этом существовании. — он притянул меня к себе ещё ближе и прижал мою голову к своему плечу. — Отдыхай.

Я расслабилась, прижавшись к нему, потому что знаю, что ему нужно поспать. Но я не могу задремать. Не тогда, когда думаю о нём, скорбящем и опечаленном мыслью о моей потере. Я долго размышляла, а затем, поскольку не была уверена, легонько толкнула его в грудь, пытаясь разбудить.

— А ты пытался сделать так же после Залы?

Он проснулся и моргал, прогоняя сон.

— Что сделать?

— Ты пытался убить себя после смерти Залы?

Он фыркнул, словно сам поразился этой мысли.