Павел Асс
Автобус N 385
Двери со скрипом распахнулись, и измаявшиеся граждане и гражданки со звериными лицами бросились на абордаж. Организовалась свалка. Здоровые мужчины повисли на дверях, стараясь, оттолкнув всех остальных, проникнуть в желанные автобусные внутренности.
Подбежала дохлая старушка с сумочкой в руке и с криком "Я ветеранка и инвалидка Отечественной войны!" начала бить сумочкой по головам. Мужчины отваливались, как спелые груши, и падали под колеса автобуса. Наверно, у бабки в сумке лежали гантели. Ветеранка, расчистив дорогу, забралась в салон, и оттуда послышался ее крик: "Молодой человек! Уступите место!"
А у дверей уже снова толпились. Двое мужичков чего-то не поделили и, проорав друг другу несколько раз "Пойдем выйдем!", так и не заходя в автобус, отошли в кусты, и оттуда послышались сочные удары.
"Галошу потерял!" - заорал седенький дедок, только что чудом пропихнувшийся в автобус, и полез против течения. Его затоптали, потом подняли, вытерли сопли, дали в руки галошу и уступили место.
Последним удалось втиснуться мне. Двери повторили свой немузыкальный скрип и закрылись. Слава КПСС! Поехали!
Кто-то завизжал, что ему отдавили ногу, кто-то посочувствовал, что, мол, так тебе и надо.
"Молодой человек! Уступите место!" - по-прежнему была чем-то недовольна старушка. Молодой человек мастерски изображал, что спит.
"Передавайте за проезд!" - надрывался в микрофон водитель.
Народ толкался, давился, возмущался. И ехал. Кто на работу, кто в Москву.
А я стоял, прислонившись к дверям, полуобняв прижатую ко мне незнакомую девушку, и делал вид, что это так случайно получилось. Впрочем, девушка не возражала. И мне было на все наплевать.