— Я мастурбировал, представляя, как ты прикасаешься к себе, раскрываешься и даешь тебя попробовать. Я много раз думал об этом за последние годы, — я вел себя как грязный ублюдок, но, Господь свидетель, ничего не мог с собой поделать.

Я положил свободную руку Коре на талию и немного надавил, вынуждая ее покачиваться на мне. Я должен был продвигаться постепенно, но вместо этого заставлял ее натирать меня своей милой маленькой киской.

Когда Кора опустила руки мне на плечи, я закрыл глаза и застонал в знак одобрения. Ее прикосновения опаляли кожу. Приоткрыв рот, она потерлась об меня, и ее зрачки расширились. Я мог поклясться, что уловил в воздухе запах ее желания.

Несомненно, Кора чувствовала, каким твердым я был между ее ног, и как член чуть ли не разрывал мои джинсы. Мы с ней тяжело дышали, и я ощутил на своем лбу выступившие капли пота. Мой самоконтроль ослабевал. Я немного приподнял бедра и прижался эрекцией к скрытой джинсами киске. Боже, она была такой горячей и готовой ко мне.

— Господи, — прошептала Кора и, закрыв глаза, запрокинула голову, подставляя мне горло. Она покачивалась все быстрее.

Я не отводил взгляда от ее лица. Мне хотелось, чтобы Кора кончила.

— Вот так, Кора, — может, я и был девственником, но знал, чего хотел. — Кончи на мне, детка. Кончи для меня.

И тогда она это сделала. Она разомкнула губы, и в тишине комнаты раздался ее стон. Как только Кора расслабилась, я припал к ее губам и целовал, пока она стонала. Я соприкоснулся с ней языками и погрузился в ее рот, словно трахая.

— Я хочу быть с тобой. Мне это нужно, — я опустил взгляд к губам Коры. Они были покрасневшими, припухшими, и слегка поблескивали после поцелуя. С каждой секундой я становился все тверже.

Сжав пальцы на затылке Коры, я вновь притянул ее к себе и поцеловал. Я больше не собирался отказывать ни себе, ни ей. Я вообще удивился, что продержался так долго, не кончив в штаны. Продолжая поцелуй, я притягивал Кору ближе и ближе, пока она не растянулась на моей груди. Я нежно прикусил ее губу, но затем заставил себя отстраниться.

— Я полюбил тебя давно, задолго до того, как узнал значение этого слова, — я облизал сначала верхнюю ее губу, затем нижнюю.

Кора застонала, и я не мог не поцеловать ее. Стоило ей потереться об меня, как мой самоконтроль надломился.

— Христос, — я всмотрелся в ее лицо.

— Ксавьер, сними с меня рубашку.

Возможно, она заметила, что я смотрел на ее груди, или же не меньше меня хотела их обнажить.

Я практически сорвал с нее рубашку вместе с лифчиком. Закончив, я уставился на большие округлости с розовыми сосками.

«Мне нужно замедлиться, не жалеть времени, сделать ночь особенной»

Но глядя на Кору, я понимал, что задача будет одной из самых сложных в моей жизни.

Кора

Он выглядел обезумевшим, возможно, немного одержимым. Ксавьер словно хотел съесть меня живьем и, Боже, я этого хотела. Я нервничала, даже немного боялась. Я знала, что будет больно, но жажда пересиливала нервозность.

— Ксавьер, ты мне нужен, — я чувствовала его эрекцию возле самой нежной части моего тела. Я была влажной, буквально истекала. Мои трусики намокли, и материал натирал чувствительные складки.

С низким гортанным стоном Ксавьер скользнул языком и зубами по моей шее.

— Я хочу, чтобы ты показала мне, где именно хочешь меня, — последнее слово вырвалось из его горла с глубоким стоном.

— Я хочу везде, Ксавьер. На шее, губах, груди…киске, — я говорила непристойности, но мне было плевать. В данный момент я ничего не могла с собой поделать.

Он застонал, выдохами овевая мою плоть.

— Я знаю, чего ты хочешь и в чем нуждаешься, — сказал Ксавьер у моей шеи, с каждым словом прикасаясь к ней губами. — И дам тебе все.

Я поднялась на подкашивающиеся ноги и заметила, что у меня дрожали руки. Тогда я посмотрела вниз на промежность Ксавьера. Очертания эрекции, натягивавшей джинсы, были впечатляющими, если не пугающими.

Меня сотрясала дрожь, которая никак не утихала. Я потянулась к молнии своих джинсов и, расстегнув их, стянула вниз по бедрам вместе с трусиками.

На несколько секунд Ксавьер замер, после чего застонал.

— Я не займусь с тобой любовью на диване или в чертовой гостиной. Ни за что.