– Это будет новая цифра их гонорара, - уверенно ответил Ник Штибельсон.
– А мы все же поедем выпить...

Через минуту они ехали к профессору.

– Интересно, почему Фондброкер так усердно разводится со своей женой?
– задумчиво произнес профессор.
– По-моему, она замечательная женщина...

– Мистер Фондброкер, будучи в деловой командировке в России, познакомился там с одной молоденькой и красивой девушкой. И так ей увлекся, что решил на ней жениться, - объяснила сведущая в этом вопросе Джейн.
– А эта русская красавица ни в какую не хочет жить с женой Фондброкера.

– Ах, вот оно что!
– глубокомысленно произнес Швацц.
– Теперь я понимаю Джека. Конечно, раз он женится на этой русской девушке, ему необходимо развестись со своей старой женой. Я читал, что русские женщины очень красивы, особенно в молодости!

– Ну и что? Каждая женщина по-своему красива!
– возмутилась Джейн.
– И каждая когда-то была молода. Это еще не повод, чтобы разводиться со своей женой! Женщины - не перчатки!

– Браво, Джейн!
– подхватил Ник Штибельсон.

Профессор Швацц молчал. Он подумал о том, что если бы он женился на Джейн, он никогда бы не бросил ее ради какой-то молоденькой девицы. Пусть даже из России.

Глава двадцать пятая

СУТЕНЕРЫ

Фургон Ника Штибельсона на всех парах мчался к дому профессора Швацца. Арнольд Швацц и Джейн Блензи о чем-то спорили на заднем сидении, а детектив, глядя на дорогу, думал о том, что профессор Швацц перестал быть импотентом и, похоже, скоро перестанет быть холостяком.

Майкл и Алекс, сидя на ящике, дремали после тяжелой ночи. Голова Алекса медленно клонилась к груди, потом совсем падала, Алекс поднимал голову, и все начиналось сначала. Его напарник спал, как каменное изваяние, и, когда фургон, попадая в яму, подпрыгивал, Майкл стукался головой о крышу, но не просыпался из принципа.

Возле коттеджа профессора Ник Штибельсон остановил машину и повернулся к Майклу и Алексу. По лицу детектива было совершенно незаметно, что он провел бессонную ночь, охраняя профессора. Эта способность Ника не уставать всегда удивляла его друга Джона Толкера.

– Послушайте, ребята, - сказал детектив полицейским.
– Я хотел бы, чтобы в дом профессора Швацца никто не входил, кем бы он ни был. Никто не знает, сколько еще найдется придурков, которые захотят отомстить профессору Шваццу за проделки его робота.

– Хорошо, - сонно кивнул Майкл Джонсон.

– Только лучше, чтобы не повторилась история с Дэвидом Белуни. Не пускать в дом никого, даже Президента Соединенных Штатов!

– Хорошо, шеф!
– кивнул Майкл.

– Если еще раз повторится история с Белуни, я пожалуюсь своему другу инспектору Робертсу и он посадит вас в зловонную камеру. Может быть там уже будут сидеть агрессивные негры. Я понятно объясняюсь?

– Будьте спокойны, больше этого не повторится. Этот Белуни запудрил нам мозги.

– Единственный человек, которого вы впустите в дом, - это репортер Джон Толкер. Запомнили?

– Не люблю репортеров, - бросил Алекс Маккартни.

– А он не любит полицейских, - философски изрек Ник Штибельсон.
– Все кого-нибудь не любят.

– Послушайте, мистер Штибельсон, а что вы замышляете с профессором? Когда начнете выслеживать робота?

– Пока не было времени. Я думал, - скромно ответил детектив и прошел с профессором и девушкой в дом.

– Попрошу сюда, - гостеприимно сказал профессор.
– Вот здесь я и живу...

– Неплохой дом, - одобрил Ник.

– Боже мой, какой у вас здесь беспорядок!
– воскликнула Джейн, глядя на погром в доме профессора.

– Это все Арни...

– Я уберу, - предложила Джейн.

– Нет, нет! Мы пришли отдохнуть после тяжелой ночи, выпить мадеры... Проходите в гостиную, а я принесу из подвала это чудесное вино. Можете пока посмотреть мою коллекцию китайского фарфора. Правда, она сильно пострадала после нашествия ночных гостей Арни...

Ник Штибельсон и Джейн отправились смотреть коллекцию профессора Швацца. Ник любил смотреть на красивые вещи и, как только выдавался денежный случай, всегда что-нибудь покупал себе на память.

Вот чего не любил Ник, так это получать по голове, но на этот раз именно так и случилось. Как только он вошел в гостиную, на него набросился потный, здоровенный детина и отоварил Ника полицейской дубинкой.

Со стоном детектив повалился на ковер. Детина ударил Ника ногой, затем обыскал, вытащил наручники, пистолет детектива и, что-то прорычав по-испански, ударил еще раз.

– Хватит, Луис! Нам надо еще поговорить, - сказал ухмыляющийся бандит, сидящий в кресле.
– Возьми девушку и привяжи ее к батарее. Она будет заложницей.