Шрифт:
В тишине рассвело. Сначала свет зародился во тьме микроскопическими точками, сверкающими по сторонам. Точек становилось больше – они двигались, делились, сливались. Наконец, образовался молочно-белый фон, на котором нарисовались четыре фигуры.
Силуэты с трудом проглядывались, но Антип понял, что приближается к ним. Еще мгновение и сможет рассмотреть встречающих. Вот… еще… еще чуть-чуть… О, да! Знакомые лица. Андрей, покрасневший от неясных усилий. Золотистый рекламщик курортов Абхазии – Руслан. Великан Ждан и Михаил. Неизвестный паренек в казачьей форме. Орут, жестикулируют, но слов не слышно.
Надо подобраться ближе. Мысли оказалось достаточно, чтобы действительно подлететь к знакомым. Андрей, кажется, сейчас лопнет от напряжения. Глаза не просто красны – полностью кровавы.
– Быстрей! Быстрей! – вопил Белый, но голос его был едва слышен, – Быстрее или останешься здесь!
«Как я могу поторопиться?» – подумал Антип и тут же ускорился.
– Скорее же! Скоро остальные начнут прибывать, а на них сил не хватит!
– Остальные? – неожиданно бандит осознал, что может говорить, – Что, не выживут? Волна? Рустам?
– Все давно в Олове! Ты последний. Остальные пассажиры. Они не попали в облако – не хватило сил!
– Что делать-то?
– Заткнуться!
Антип врезался во что-то незримое. Нечто упругое прогнулось от удара, но тут же распрямилось, отправляя бандита назад. Мимо молниеносно проскакивал свет, снова распадаясь на множество точек. Последние огоньки потонули во мраке, и Антип, коротко вскрикнув, открыл глаза.
Стало нестерпимо холодно. Вокруг свет, странные голоса. Слышались вопли удивления, даже испуга. Глаза быстро привыкли к свету, и Анти-поэт обнаружил себя на холодном мраморном полу огромного холла вокзала. Совершенно голым. Вокруг сновали люди. Женщины возмущенно вскрикивали.
3
Мало что может смутить закаленного бандита, тем более такая мелочь, как отсутствие одежды. Через пару минут, примеряя костюм, Антип благодарно улыбнулся раздетому мужчине, продолжая угрожать горлышком разбитой бутылки. Еще минут через пять «розочка» добыла мобильник и помогла узнать славный город Воронеж в окружающих зданиях. Через час кассирша «Вестерн Юнион», поначалу верещавшая что-то про отсутствие паспорта, пересчитывала купюры, испугано косясь на острое стекло.
И вот, усталый от «трудов», человек сидит на холодных ступенях, рассматривая свежую газету. Купленную газету! Факт покупки умаслил совесть Антипа, чуть-чуть бугрящуюся от добычи одежды. Ничего интересного в прессе Анти-поэт не нашел. Ничего, кроме даты: «24 ноября», – еще раз прочел Антип, смахивая с плеча прилетевшую снежинку, – «Прошло почти две недели?! Где же я шлялся, и где искать остальных?»
– Что за придурок расхаживает в ноябре в одном костюме? – бурчал Антип, примеряя странного вида пальто в магазине. Тем не менее, пальтецо понравилось своей темно-серой неординарностью, выделяя его из цветастой толпы.
Пальтишко Антип надел сразу, в магазине, попросив упаковать пиджак. Продавщица смерила взглядом нахального покупателя, но все-таки свернула одежду по швам. Обшарила прилавок в надежде найти пакет. Вздохнула. Вытащила откуда-то старую газету, и, выполнив дежурные пассы, передала сверток Антипу.
На секунду появилось желание нахамить противной тетке, но он тут же забыл про нее. Заголовок старой газеты гласил: «Пожилой мужчина чудом выжил в авиакатастрофе».
– От какого числа газета? – почти в полный голос закричал Антип.
– Не… Не знаю. Давно тут валяется. А что?
– Надо найти этого деда!
– Ничего не знаю… Может в больнице? – предположила продавщица.
– Точно! Спасибо, – и Антип выбежал на улицу.
В местной больнице про странного деда вспоминали, мягко говоря, без удовольствия. Чудом спасшийся, без единого синяка, старичок, как только пришел в чувства, отказался от обследования. На просьбу врача позволить исследовать «столь уникальный организм», седовласый швырнул в персонал тяжелой металлической кроватью – два медбрата, пытавшиеся успокоить «пострадавшего», до сих пор не разговаривают, находясь в гипсе. В конечном итоге, дедок смылся в неизвестном направлении.
– Вы не первый кто его ищет, – по секрету призналась милая старушка-санитарка, – Журналисты приходили, а еще раньше какие-то странные люди.
– Голые?
– Почему голые? – удивилась санитарка.
Одиночество раздражает Антипа. Искать Израдца не особо хочется – обнаружится, никуда не денется – а вот друзья, вернувшиеся раньше, вызывают тревогу. Не понятен эффект исчезнувшей одежды – кто их поймет, эти законы мироздания! – но совершенно ясно, что друзей постигла та же участь. Обнаженная парочка мужиков должна броситься в глаза. Они уж точно не смогут «обув одеться». В неопытных руках разбитая бутылка не превратится в новенький костюм.