Продолжая стоять на месте, я бросила быстрый взгляд на три двери, явно ведущие в смежные комнаты, и судорожно сглотнула. Понимание, где нахожусь, уже пришло, но мне очень хотелось верить, что я ошибаюсь.

— Располагайтесь, — бросил адмирал, по-хозяйски проходя вглубь комнаты.

Робкие надежды растаяли морской пеной: он действительно привел меня в свои апартаменты в Морском корпусе.

Несмотря на прозвучавшее предложение, я не могла сделать и шага, продолжая оторопело стоять на месте. Адмирал тем временем скрылся за одной из дверей, из-за которой вскоре вернулся переодетым. Форму сменили простые черные брюки и черная же рубашка, контрастирующая с белизной его волос.

Здесь было очень тепло, но плащ я так и не сняла. Зато это сделал адмирал, как только обнаружил на мне сей совершенно неуместный предмет одежды. Сильные пальцы ловко расстегнули пару крючков и размотали шарф, при этом задев кожу шеи. Хотя касающаяся меня рука теперь снова была, как у обычного человека, прикосновение словно обожгло.

— Полагаю, пальто тоже лишнее, — проговорил адмирал, намереваясь расстегнуть и его.

— Я сама! — поспешно возразила я, взявшись за верхнюю пуговицу и чувствуя, что стремительно краснею.

Я снимала верхнюю одежду, но под тяжестью направленного на меня взгляда казалось, что избавляюсь вообще от всего. Мне было ужасно неуютно, неловко и совершенно непонятно, почему адмирал меня сюда привел. Вернее, предположения были — одно хуже другого.

— Позвольте вам все же помочь. — Устав наблюдать, как я пытаюсь расстегнуть пуговицы дрожащими пальцами, адмирал отвел мои руки в стороны и в два счета справился с ними сам.

Затем встал позади, помог снять пальто, как сделал бы лорд по отношению к леди, и жестом указал на диванчик. На сей раз ноги повиновались, и я, проигрывая в схватке с собственным волнением, заняла предложенное место. Сложила руки на коленях, непроизвольно распрямила спину и замерла, устремив взгляд на пустой стол. Сперва хотелось взглянуть на огонь, но после определенных событий камины вызывали совершенно ненужные ассоциации.

Адмирал опустился в соседнее кресло, при этом не в пример мне имея расслабленный вид, и спросил:

— Вы понимаете, для чего я вас сюда привел?

Сердце неистово забилось в груди, щеки, судя по ощущениям, стали цвета алого рассветного неба. Провинившимся кадетам не учиняют допрос в личных покоях и тем более не ведут себя так, как сейчас адмирал.

Я сжала пальцы в кулаки и, не поднимая глаз, ответила:

— Боюсь, не совсем понимаю.

Было сложно поверить, что адмирал Рей, который, несмотря ни на что, казался мне благородным, решил воспользоваться моим положением. Но именно это предположение настойчиво крутилось в мыслях, и озвучивать его я, естественно, не стала.

Адмирал намеревался что-то сказать, но внезапно осекся, словно к чему-то прислушиваясь. Затем снова расслабился, и через мгновение из камина вышел высокий молодой парень в строгой форме официанта.

От неожиданности я едва не вскрикнула. Наблюдая, как он переставляет еду с серебряного подноса на стол, подумала, что теперь точно к каминам и близко не подойду!

— Ваш ужин, лорд Рей. — Закончив сервировку, официант поклонился.

— Принеси приборы еще на одну персону, — тут же велел адмирал. — И вино.

Официант вежливо улыбнулся, снова поклонился и шагнул в камин. Пока он отсутствовал, я чувствовала себя подобно лежащей на блюде запеченной утке — убитой и поджаренной до румяной корочки. Очень-очень румяной. Кажется, к пылающим щекам благополучно присоединились шея и уши.

Вернулся работник ресторана достаточно быстро и так же быстро поставил передо мной две тарелки из белого фарфора, ножи, вилки и бокал. Осведомившись, не требуется ли что-то еще, получил отрицательный ответ и, пожелав приятного вечера, удалился.

Теперь моему гипнотизирующему взгляду подвергалась дорогая посуда.

Больше не в силах выносить неизвестность, я все же осмелилась проговорить:

— Адмирал Рей, я все же не понимаю и…

— Сперва поужинаем, — прервал мой лепет морской демон. — Вы голодны, я тоже остался без обеда.

С тем, что я голодна, поспорить было трудно, но это не мешало мне продолжать неподвижно сидеть. Во-первых, не знала, какие из приборов следует брать, а во-вторых, до сих пор пребывала во власти смущения и смятения.

Пока робкая гостья чахла над пустой тарелкой, адмирал положил себе утиную ножку, щедро сдобренную соусом, овощи и золотистый картофель. Откупорил бутылку и наполнил наши бокалы. Я имела смутное представление о спиртных напитках, помимо дешевых эля и рома, поэтому испытала удивление. Такого мне видеть еще не приходилось: бледно-голубая, как будто сияющая жидкость шипела, и на ее поверхность вместе с белой пеной всплывали мелкие пузырьки.

— Игристое русалье вино, — пояснил адмирал. — Вообще-то я подразумевал обычное красное, но, видимо, Сайр решил, что у нас романтический ужин.